Искатель,1994 №1 - Дональд Уэстлейк. Страница 57

И тогда у подножия маяка раздались сирены «Санта-Фе».

Конгре и его негодяи, видя, что ничего другого не остается, сбежали вниз с площадки и помчались к средней части острова. Им удалось скрыться.

Через четверть часа, когда якорь «Санта-Фе» коснулся дна, шлюпка смотрителей, вернувшаяся к прежнему хозяину, в несколько взмахов весел подошла к военному кораблю.

Джон Дэвис и Васкес поднялись на борт авизо.

Этой же ночью капитану Лафайяту стало известно все, что происходило в заливе Эльгора в течение трех месяцев. История быстро распространилась по всему судну. Джону Дэвису и Васкесу расточались самые горячие благодарности.

На «Каркайте» тут же был послан большой отряд матросов, чтобы завладеть им. Нет сомнений, что Конгре попытался бы вернуться на шхуну и уйти в открытое море.

Капитан Лафайят мог обеспечить безопасность новой смены смотрителей, только очистив остров от скверны — от пиратов, которых после смерти Каркайте и Варгаса оставалось еще тринадцать и которые прятались неизвестно где.

Учитывая размеры острова, понятно, что преследование могло затянуться и даже кончиться неудачей. Как могла команда «Санта-Фе» обыскать весь остров? На это ушли бы недели, даже месяцы. А капитан не может покинуть Эстадос, пока не будет уверенности в безопасности смотрителей и в нормальной работе маяка.

Развязку мог приблизить неминуемый голод — у пиратов не оставалось припасов ни в пещере у мыса Сан-Бартелеми, ни у залива Эльгора. Все, что там было съестного, матросы перенесли на шхуну, которую отвели в бухту. Если бы Конгре и рискнул вернуться ночью на свой склад, он не нашел бы там ничего полезного для банды. У него даже не с чем было охотиться — большую часть ружей и патронов обнаружили на борту «Каркайте».

Тем не менее начались поиски. Отряды матросов, с офицером или боцманом во главе, направлялись кто в глубь острова, кто на побережье. Капитан Лафайят ходил на мыс Сан-Бартелеми, но никаких следов банды не обнаружил. Шли дни, ни один пират не появлялся. Только утром 10 марта к маяку подошли семь жалких туземцев, истощенных, ослабевших, голодных. Их взяли на борт «Санта-Фе», накормили и заперли.

Через четыре дня помощник капитана Риегаль, осматривавший южный берег острова в окрестностях мыса Уэбстер, нашел там пять трупов, среди которых Васкес узнал еще двух чилийцев из банды. Разбросанные по земле остатки еды позволяли догадываться, что пираты пытались прокормиться сырой рыбой и моллюсками: нигде не было и следа очага: ни потухших углей, ни золы.

Наконец на следующий день к вечеру, незадолго до захода солнца, среди окаймлявших бухту скал, в пятистах метрах от маяка, появился человек. Конгре.

Это было почти на том месте, откуда Васкес и Дэвис следили за шхуной накануне прихода авизо — в тот вечер, когда Васкес решился на последнюю героическую попытку.

Васкес прогуливался у маяка с новыми смотрителями. Сразу же узнав пирата, он закричал: «Вот он! Вот он!» На крик прибежали капитан Лафайят с помощником. Вслед за ними — Дэвис и несколько матросов. Все собрались на площадке, чтобы посмотреть на главаря шайки — единственного уцелевшего из всех.

Конгре стоял на самой высокой скале, о которую мягко разбивались волны. Он оглядывал бухту. Рядом с авизо он мог видеть шхуну, которую случай так своевременно послал ему на мыс Сан-Бартелеми, а другой случай отнял.

Естественно, капитан Лафайят хотел схватить Конгре.

Он отдал приказ, и помощник Риегаль в сопровождении полудюжины матросов вышел из-за ограды маяка, чтобы, пройдя через буковую рощу и поднявшись по скалам, добраться до бандита. Васкес повел этот маленький отряд самой короткой дорогой.

Однако не прошли они и ста шагов, как раздался выстрел, и тело, пролетевшее по воздуху, упало в море.

Негодяй покончил с собой, и теперь отлив унесет его труп в открытое море.

Такова была развязка драмы, разыгравшейся на острове Эстадос.

Конечно, с ночи 3 марта маяк зажигали каждый вечер. Новые смотрители, получив от Васкеса все нужные разъяснения, приступили к службе.

Джон Дэвис и Васкес на борту «Санта-Фе» вернутся в Буэнос-Айрес; оттуда первый отправится в Мобил, где, конечно, вскоре получит назначение, которого заслуживает благодаря своей энергии, смелости и личным достоинствам.

Что же касается Васкеса, то он вернется в свой родной город, чтобы отдохнуть после стольких испытаний, так мужественно перенесенных им. Но вернется один, его бедных товарищей с ним не будет…

Во второй половине дня 18 марта капитан Лафайят, уверенный теперь, что оставляет новых смотрителей в полной безопасности, дал сигнал к отплытию.

На закате судно вышло из залива.

Сразу же там, на берегу, зажегся свет, отражаясь и дробясь в струе за кормой. И судно, удаляясь в потемневшее море, казалось, уносило с собой несколько лучей из того бесчисленного множества, которые снова посылал Маяк на краю света.