— Тоже сделаешь укол в жопу? Как тогда?
— Если понадобиться, сделаю. Да и не один… мне то, что, я не боюсь уколов…
— Видимо ты мазохиста.
— Не, просто я медик, а ты нет.
— И в чём разница? Я тоже умею ставить уколы. Это же не геройство.
— Разница в том, что я делаю это с особым наслаждением.
— Значит извращенка.
— Ой, да ну тебя…
— Ну у вас и темы, конечно. – заговорил снова сержант. – Ничего интересного не могли придумать?!
— Посмотрите-ка какой нежный. Может, наш мальчик боится уколов? – взглядом полным ехидства посмотрела на него медик.
— Ты с ним целовалась буквально полчаса назад. А сейчас думаешь о том, чего он боится? Может, он боится таких красивых женщин, как ты? Может, ты ему травму нанесла?
— Ой, не смеши… немного поцеловались и всего-то! Теперь попрекать будешь?!
Я перебила тему.
— Знаете, что я поняла? У нас образовалась вот такая компания, мы собираемся захватить вертушку, а ведь мы и имени настоящего друг друга не знаем. Может пришло время познакомиться?
— Меня Лиза, не люблю, когда зовут по имени-отчеству. Правда, это для своих. Для солдатиков, Елизавета Викторовна. – она посмотрела в сторону сержанта и поймала его взгляд. – Эй, герой. Как тебя-то звать?
— Виктор… Витя… кто как называет.
— О, кажется, Вите надо выйти?
— Очень смешно, Елизавета Викторовна.
— Меня вы знаете, как звать, поэтому смысла снова представлять нет.
— Почему Алекс? Почему не Сэм или не знаю София какая-нибудь?
— Тебе не понять. В общем, просто Алекс. Всё. Не надо никак по-другому меня назвать, иначе могу и врезать.
— Какие грозные…
— А меня Оля звать! – воскликнула девочка.
— А меня Саша, — сказал мальчик. (УТОЧНИТЬ ИМЯ)
— Прекрасно! Мы все познакомились, теперь мы все дружно умрём…
— Алекс прекрати нагонять тоску! Я чувствую, скоро прилетит она… скоро должна…
Буквально после слов Елизаветы, послышался гул, затем шум стал ближе и было понятно – транспорт прибывает.
Мы стояли на улице. Погода вновь портилась, поднялся ветер и мы опасались, что рейс придётся задержать. Пилот помахал рукой, что подходите усаживайте всех на борт. Мы усадили детей, а также Елизавету и Виктора, а я села на кресло второго пилота, которого не было.
— Эй, вам сюда нельзя! Договаривались только на детей! Доставка других запрещена! – завозмущался пилот. Тогда я достала из-за пазухи пистолет и приставила его к голове.
— Если хочешь и дальше оставаться пилотом, ты доставишь нас туда, откуда прилетел. Если же вздумаешь глупить, то сначала я прострелю тебе ногу как предупреждение. Понял?
— Всем внимание, мы взлетаем! Произнёс пилот и вертолёт стал отрываться от земли.
Всё оставалось позади: мой отец, Сергей, вокзал… всё наше тяжёлое путешествие, которое далось очень нелегко. В какой-то степени стало даже немного грустно. У меня давно не было такой насыщенной жизни, но, правда, признаться… именно таким методом – выживанием, я бы не хотела его повторять. Я смотрела на детей, на Лизу и Витю, в них была некая радость от свободы. Им больше не надо исполнять приказы этого человека. В общем – всё позади. Сейчас мы летим навстречу новой жизни, но не известно, что ждёт нас там. Нужно быть наготове.
— Кто вы такая? – поинтересовался пилот через несколько минут полёта.
— А это имеет какое-то значение или ты просто хочешь познакомиться?
— Просто поддержать разговор. Мне в принципе-то всё равно, но когда прилетим на базу, вас сразу арестуют.
— Это ещё почему?
— Не знаю, мне так кажется.
— Скажи, а такая погода как сейчас, она везде? Ты ведь летаешь много, все, наверное, видел?
— Да, кругом ничего кроме снега и льда. Чёрт его знает, что творится. Я всё ещё надеюсь, что всё будет как раньше. Летать в таких условиях — настоящее испытание!
— Постоянно детей перевозишь?
— Нет, это только на этой неделе, потому что основной пилот сильно заболел и не может пилотировать пока. Поставили меня, как замену. Но чувствую и меня снимут, зато привёз вас. Как бы вместе с вами не посадили… Не очень хочется, если честно!
— Не переживай, я, что-нибудь придумаю. И не из такого выкручивалась.
Через двадцать минут полёта нас стало трясти. Уже вновь стемнело и начался сильный ветер.
— Мы не можем лететь в таких условиях! Это опасно! Нужно искать запасную площадку, иначе просто не долетим! Это всё равно, что лететь в нелётную погоду, когда все вылеты запрещены!
— И что, ты никогда не летал в таких условиях?!
— Простите, но нет! Предпочитаю летать в хорошую погоду, а не вот это вот всё.
— Но у тебя нет другого выхода, как-то мы должны добраться.
— Если есть варианты, предлагайте! Выслушаю, но не обещаю, что сделаю!
— Сколько лететь до базы?!
— Ещё примерно столько же… плюс-минус! Но если будет так колбасить, мы рухнем! Эта пташка не рассчитана на такую нагрузку! Мы можем рухнуть в любой момент. Сейчас ещё есть шанс попробовать где-то сесть, но дальше самоубийство! Шансы, что мы выживем и не свалимся в такую погоду практически равны нулю! Вы просто не понимаете!
— Подавай сигнал SOS, пока есть возможность. Свяжись с диспетчером и скажи, что запрашиваешь помощь!
— Не могу дорогуша, при всём желании! Эта чёртова погода вызывает сильные помехи и единственное, что мы можем услышать, — это шуршание! Вы хотите его послушать?!
— Просто подавай сигнал SOS и летим дальше, до той поры пока не начнём сваливаться. А там, что-то придумаем!
— Но уже будет поздно!
— Хочешь ослушаться меня?!
— Никак нет!
— Тогда летим до конца. Если только посмеешь…
Завопили приборы, замигали лампочки. Он старался удерживать вертолёт на необходимой высоте, но я и сама видела, что нас болтало как в центрифуге и стремительно тянуло вниз. Я держалась, за что только могла, пытаясь удержать ещё и Машу. В какой-то момент послышался хруст и нас закрутило. Теперь мы точно падали. Я надеялась до самого