Все-таки насколько же знания и умения древних магов превосходят все то, что умею и знаю я. Все время был уверен, что фиолетовый туман только уничтожать все на своем пути может, а оказывается, если его истончить до почти полной прозрачности, он не убивает, а парализует жертву. Запомню. Может, и пригодится когда-нибудь, если мы живыми отсюда выберемся.
Аккуратно, опасаясь, что враг что-то почувствует, тянусь к нему соответствующим оттенком блокирующей энергии. Увы, но добраться пока не получается, мешает повышенная магическая активность зала. А древний тем временем уже закончил наносить свои руны и, вставив эльфийский артефакт в предназначенное для него отверстие, взял в правую руку кривой нож. И с улыбкой направился к жертвеннику.
— Сначала эту надо, — говорит он сам с собой, медленно проводя острием по шее Мелиссы.
Та пытается отодвинуться, но это у нее, естественно, не получается, и кровь девушки тонкой струйкой (разрез древний сделал неглубоким) начинает стекать с ее шеи в желоб.
— А теперь эльфийской добавим, — произносит эта скотина и, прижимая свободной рукой голову Элениэль к жертвеннику, тянется ножом к ее горлу.
— На ней амулет огненного взрыва! — кричит из своего кристалла Огюст, который внимательно следит за мной и, поняв, похоже, что я уже близок к успеху, теперь пытается выиграть для меня еще немного времени. — Великий, он сработает, как только ты ее убьешь! Его надо найти!
— Что? — оборачивается к нам древний маг. — Амулет самоуничтожения⁈ Эй, ты! — окликает он стоящего в углу лича.– При пленницах были какие-нибудь амулеты?
— Да, — отвечает тот, подходя к древнему и протягивая ему четыре амулета. — Все сняли с темной магини. На эльфийке ни одного не было.
— Так, три с эльфийской энергией. Интересно, зачем? — бормочет древний, рассматривая амулеты Мелиссы. — И один огненного взрыва. Оги, так, значит, ты утверждаешь, что у второй девки был такой же? — он показывает Огюсту снятый с Мелиссы амулет самоуничтожения.
— Да, — подтверждает предок. — На всех такие были.
— Так, — снова вслух рассуждает древний. — С императора этого недоделанного я сам все снял, что-то подобное видел, но подумал, что это просто защитный амулет. С магини сняли. Сейчас посмотрю, где эльфийка свой спрятала. Спасибо, Оги, я тебя за эту помощь просто развею, не стану мучить, как собирался.
Отложив в сторону нож, древний начинает обыскивать Элениэль. Начинает с того, что развязывает у нее на груди куртку.
— Ага, — комментирует он свои действия. — На груди ничего не висит. Пойдем дальше. Куда же ты, тварь, его запрятала? Разве что в сапог засунула?
С этими словами Великий смещается к ногам девушки и собирается уже стянуть с нее первый сапог, как я, наконец, дотягиваюсь до него блокирующей энергией ридита, вскакиваю на ноги и устремляюсь к центру ритуального круга. Элениэль, почувствовав, что теперь может двигаться, тут же подтягивает ноги к груди и сильно бьет ими в живот древнему. Тот отлетает от девушки к центру зала, где попадает в мои объятия. Это удачно получилось. Я выпускаю из своей наручи всю блокирующую энергию, лишая противника возможности воспользоваться магией, и валю его на пол.
Я значительно сильнее Великого физически, но у меня после долгого сидения в кресле без возможности пошевелиться затекли все мышцы, да и противник оказывается неожиданно жилистым и вертким. Крутится подо мной, как уж, пытаясь вырваться. И все-таки без магии (наши тела сейчас в непосредственном контакте, и никакие его заклинания мне не страшны) преимущество явно на моей стороне. Подминаю древнего под себя и хватаю его за горло. С удовольствием бы голову ему о каменные плиты пола размозжил, но и задушить будет неплохим решением. Древний хрипит, царапая мне руки, но я не отпускаю и только сжимаю его кадык все сильнее и сильнее. Не даю ему призвать на помощь лича и двух кадавров, которые, не получая от своего хозяина приказа, безучастно стоят на своих местах, не обращая на нашу схватку никакого внимания.
Внезапно в зале раздается сильный хлопок и вспыхивает такой яркий свет, будто второе солнце кто-то в помещении зажег. Я на мгновение слепну, а когда зрение ко мне возвращается, то вижу, что сияние, к счастью, уже не столь интенсивное, исходит от эльфийского артефакта, до которого по желобу добралась кровь Мелиссы. И это еще не все. Прямо над ним из лучей сформировалась какая-то арка, за которой почему-то виднеется поляна, покрытая изумрудной травой в окружении высоких платанов. Мы же во дворце, невольно удивляюсь я, откуда здесь трава и деревья?
В этот момент Великий умудряется, воспользовавшись моей секундной растерянностью, каким-то невообразимым образом освободиться и выскользнуть из-под меня. Одним прыжком он достигает арки и скрывается в ней. Не раздумывая ни мгновения, следую за ним.
На поляне, той самой — с изумрудной травой и неизвестными мне деревьями вокруг, стоит молодой парень. Лет двадцати на вид.
— У меня получилось! — кричит он в полном восторге. — Вот она! Вечная молодость! А эти дураки мне не верили! Идиоты! И все сдохли! А я теперь буду жить вечно!
— Это вряд ли, — прерываю я его, хватая сзади одной рукой за пояс, а другой за шиворот и забрасывая обратно в арку.
Сам тут же рыбкой прыгаю следом. И приземляюсь, довольно жестко, на четвереньки на каменный пол. Великого нигде нет.
— Где он? — кручу головой и оборачиваюсь к Элениэль, которая уже на ногах и сейчас стоит рядом с Мелиссой, пытаясь руками зажать ей рану на горле.
— Нет его больше! — отвечает мне девушка. — Влетел сюда за мгновение до тебя и тут же рассыпался в прах. Ты сейчас как раз по нему и ползаешь! Хватит! Вставай и помоги мне спасти Мелиссу! Она умирает!
Ну, рассыпался, так рассыпался. Предпочел бы, конечно, лично ему шею свернуть, но тут главное — результат. Там, где стояли лич с кадаврами, тоже уже только три горки пепла.
Кидаюсь к эльфийскому артефакту