Кошмар и Ламберт скрестили мечи, нанеся друг по другу могущественные удары. Возник купол незримой силы, что начал дробить всё на своём пути: задания, Кошмаров, сам воздух и реальность мира. Эта сила не знала себе равных и не имела объяснений. Она просто существует, и с ней придётся считаться!
Расцепившись клинками, когда-то близкие друзья, а в данный момент — враги, начали обмениваться ударами клинка. Их виртуозный стиль боя мог зацепить взгляд даже самого искусного мечника. От их взмахов меча город утонул в белой ауре и чёрном огне. Всё умирало или превращалось в пыль. Они били друг по другу, не зная жалости и не чувствуя боли. Каждый их выпад, каждая техника: это оружие мысового поражения.
Дориан активизировал «левитация» и возвысился над городом, подняв клинок над головой. Из оружия вырвалась тонкая линия электричества, что распалась на несколько тысяч длинных нитей, образовав на мече круглую гарду. Дориан опустил клинок в сторону Илаи и все нити начали мерцать, накапливая разрушительную силу на остриё.
Илая взяла упор на правую ногу и убрала клинок к бедру, ухватившись за рукоять двумя руками. Лезвие её меча вспыхнуло едкой тьмой, которая начала отслаиваться от стали, подобно дыму.
— Стиль Смерти: Режущий Реальность!!!
— Стиль Мудреца: Армагеддон!!!
Ламберт и Кошмар обрушили друг на друга непостижимую для обычного разума, могущественную силу. Из острия Дориана вырвался огромный луч золотых молний, опоясанный белой аурой, а Илая взмахнула мечом снизу верх, создав линию чёрного огня, которая поглощала в себя всё сущие и более напоминала чёрную дыру, или разрез между мирами.
Возник взрыв, который уничтожил большую часть города, обратив всё в пыль. На уцелевшем островке находятся дети и Стэф, которые спрятались за особым куполом, разработанным Дорианом для именно таких чрезвычайных ситуаций.
Стэф достал из своего тела кислородные маски и одел их на каждого ребёнка. Ведь силовой барьер, что удерживал внутри города атмосферу и кислород, вмиг исчез. Башня, где обосновалась «Истинна», полностью погрязла в белом аурой Дориана. Те, кто находился внутри постройки либо уже мертвы, либо же они умрут прямо сейчас из-за нехватки кислорода.
Кошмарам не нужен кислород, поэтому Илая даже и не заметила отсутствие энергетического барьера.
— Стиль Смерти: Копьё Лонгина!!!
Тело Дориана пронзило насквозь чёрное копьё, что испускает из себя «прану» и «энергию». Держит оружие, окровавленная после взрыва, Илая. Её броня практически уничтожена, а половину головы сожгло молниями. Её раны не восстанавливаются, так как Дориан пожирает её внутреннюю силу.
Сжав окровавленные зубы до скрежета, Дориан ударом кулаком, отправив Илаю в уцелевшую часть города.
Ламберт завис в невесомости космических просторов, а из его живота струиться кровь, как и изо рта. Его регенеративные способности подошли к своим пределам. Всё дело в «пране», а не в том, что у Дориана закончился Итон… его как раз таки было так много, что парень больше напоминал ядерную бомбу.
Переместившись на уцелевшую часть города, Дориан приземлился в трёх метрах от Илаи. Они оба истекают кровью и тяжело дышат.
Дориан вонзил меч в землю и тяжело выдохнул.
— Я покажу тебе чудо… покажу то, что ты взрастила, Илая.
Дориан слегка приподнял руки и выставил перед собой ладони.
Из тела Ламберта хлынул поток белой ауры, и вся эта сила устремилась в пространство между его ладоней. Возникла белоснежная сфера, что с каждой секундой меняла свою форму, превращаясь в пяти конечную звезду.
— Это ведь то самое… — выпустила Илая из рук алый клинок.
— Да…
Внутри белоснежной звезды открылось золотое око с белым вертикальным зрачком. Эта сила была живой. Она развивалась, запоминала и эволюционировала.
Дориан громко хлопнул в ладоши, плотно сжав звезду между ладоней. Из щелей начал сочится белоснежный свет, а так же слышался рокот чудовища, что готов явить себя всему миру.
— Интерлюдия: Акт Девятый…
Дориан устремил взгляд на Илаю, увидев, что место страха и отчаяния, она показала ему счастливую улыбку, а её взгляд был пропитан любовью и благодарностью… наконец–то кошмар, что длился долгих тринадцать лет, закончился.
Пора просыпаться…
— Сверхзвезда! — резко разомкнул Дориан ладони, выпустив в мир несокрушимую силу, доставшуюся Ламбертам от самого Прародителя.
* * *
13 лет назад.
Планета «Пантеон».
Дом «Альбионов».
Наступила глубокая ночь. Дом Альбионов мерцал белоснежными огнями, а радужная тропа сияла словно радуга. Сегодня день памяти… сегодня Альбионы прощаются с погибшими собратьями, запуская небесные фонарики с алой свечой.
Дориан, выйдя из лазарета внутри Цитадели, просто шёл по одинокой радужной тропе, уставившись в одну точку. Он не понимал, сон ли это, или же явь… он не мог осознать того факта, что жизнь может так резко оборваться… вроде бы ещё две недели назад он видел Илаю перед собой, держал её за руку, показывал ей свою улыбку… а сегодня… сегодня она просто исчезла… её больше нет…
Дориан зашёл на причал с катамаранами и молча, даже не обращая внимания на вопросы сторожа, сел в один из них. Он развернул судно к центру озера и начал крутить педали. Звуки вокруг мальчика исчезли, а мир стал чёрно–белым. Всё в его груди сжалось, он больше не мог терпеть…
Оказавшись практически на середине озера, Дориан встал на колени и высунул лицо за борт.
Лунный свет упал на гладь воды, показав маленькому мальчику воспоминания… те самые, что он будет хранить в своей памяти, как самые трепетные воспоминания в его жизни.
На глади воды возникли круги, напоминающие порталы в другой мир. И в одном из них Дориан увидел себя самого, а сзади него стоит Илая. Женщина крепко обняла мальчика и начала целовать его в щечку, при этом смеясь, что тот весь покраснел и просит Богиню прекратить эти сюсюканья.
Дориан сжал зубы до скрежета, ногти хотели пронзить обшивку катамарана.
— Ты говорила… говорила, что мужчины не должны плакать… особенно на глазах у других… они плачут редко… и для этого… нужен особенный повод… — с глаз Дориана покатились слёзы, — Рядом со мной никого нет… я ведь теперь… теперь могу поплакать, да?…
Нижняя челюсть Дориана затряслась, а из уст вырвался крик. Он завыл во весь голос, начав рыдать словно младенец. Он не мог поверить в то, что её больше нет в живых. Этого просто не может быть. А как же обещание⁈ Она же поклялась, что