Все пятеро поднялись на холм, и тут же получили ответ. Отсюда открывался живописный вид на большое озеро. Недвижная гладь отражала краснеющее закатное небо. Берега украшали камни разной формы, но все удобные для сиденья. На одном из этих камней устроились Стрелок и Никита. Оба не двигались. Они слушали. Теперь и остальные смогли услышать: над озером плыла песня.
– Давайте поближе подойдем, – предложил Воевода. – А то слов не разобрать.
И двинулся вниз по откосу. Вслед за ним, заворожено вслушиваясь, медленно двинулся Казначей. Волшебник и герои остались любоваться пейзажем. В центре озера из воды торчали несколько острых белоснежных камней. Издали они напоминали зубы. Гигантские зубы, готовые пережевать подошедший слишком близко корабль. Вот только корабли по этому озеру никогда не ходили.
– Сирена, – ласково произнес чародей и последовал за государственным преступником.
Герои переглянулись.
– Кажется, их заколдовали. Надо спасать!
Бывшие лучшие, государственный преступник и Никита Лесоруб сидели рядком на длинном камне и зачарованно вслушивались. Нацатага и Укусика остановились рядом. Над водой действительно разносилась тягучая песня. Звук обволакивал, словно кисель.
– А что это вы тут делаете, а? – голос девушки показался слишком громким.
– Красиво поет, зараза! – вместо ответа тихо прокомментировал Воевода.
– А о чем поет-то? – вопрос Нацатаги прозвучал резко.
– И не разберешь. Хотели подплыть поближе, расслышать. Да только, стоит в воду войти, так уже, вроде, и не так тянет. А отсюда хочется еще слушать. Вот и сидим, – подал, наконец, голос Стрелок.
– Угу, – плавно кивнул второй охотник.
– По-моему, Битлз круче, – уверенно заявил Нацатага.
– Слыхала я твой Битлз! – незамедлительно парировала Укусика. – Ни голоса, ни слуха, картавят, шепелявят, фальшивят, текст не помнят, в ноты не попадают…
– А где ты слышала?
– Мне Изя напел.
Волшебник тихонько хохотнул. Казначей прыснул в кулак. Песня споткнулась. Далекая певунья дала петуха, закашлялась, попыталась начать снова. И опять взяла слишком высоко.
– Эх, такую песню испортили! – вздохнул Стрелок.
Невольные слушатели медленно приходили в себя. С белых каменных зубов в середине озера донеслись всхлипы.
– И певунью зря расстроили, – добавил Воевода.
– Сплаваем, утешим? – предложила Укусика.
Нацатага кивнул и принялся раздеваться.
92
92
С каменного островка герои вернулись уже в темноте. Стрелок с Никитой к тому времени успели перенести припасы и снаряжение на берег, Волшебник развел огонь, Воевода с Казначеем колдовали над маленьким котелком, пытаясь соорудить ужин на всех.
Заслышав плеск гребущих к берегу Укусики и Нацатаги, чародей выудил из своей сумы две склянки. Стоило героям выбраться из воды, он тут же протянул им маленький глиняный флакон:
– По одному глотку! – строго велел он. – А этим потом разотретесь.
Вторую емкость он передал, только когда оба отхлебнули из первой и, скривившись, шумно выдохнули.
– На спирту? – поинтересовался Воевода.
Волшебник только неразборчиво хмыкнул.
– А мне? – донеслось из воды.
– Кто там?
– Сирена. Мы ее решили взять с собой. Ей там очень одиноко.
Все подошли к краю озера.
– Русалка, как есть! – огласил общее мнение Воевода.
– Русалки виртуозно владеют искусством щекотки, – парировал Волшебник. – Сирена же обворожительно поет.
– Теперь уже не пою, – всхлипнула девица. Она уперлась локтями в дно и приподнялась над гладью озера. Все смогли разглядеть длинный гибкий чешуйчатый хвост. Зеленый даже в свете поднимающейся круглой луны.
– И что нам с ней делать? – устало вздохнул Казначей.
– Понесем к нам. Поселим рядом. В Купальном озере можно, например.
– Ага! Потом найдем ей русала. Она ему будет петь и икру метать, – Казначей разошелся. – Точно пора сводницу в штат брать! И не на полставки, а на полную!
– Интересно, а русалочья икра вкусная? – мечтательно спросил от костра Никита.
– Не смешно! – обиделась сирена. – Лучше голос мне верните!
– Сам вернется, – заверил Волшебник. – Через три-четыре дня опять петь начнешь. Только поаккуратнее, не сорви снова.
Он порылся в суме и протянул полурыбе еще одни флакон. Послышался чпок. Потом бульк. Затем шумный выдох.
– Спасибо! – сдавленно поблагодарила она.
– Только, раз уж ты к нам переселяешься, – влез Казначей, – постарайся петь, не отвлекая остальных от работы. А то даже я заслушался!
– Я буду только по вечерам, тихонечко, – пообещала сирена. – А по утрам могу петь что-нибудь бодрое, вдохновляющее.
– Это можно. Добрая песня – она и в работе, и в походе важна! А теперь – ужинать и спать!
93
93
Первым встречать вернувшихся из Непроходимого болота выбежал Джо-Джим. Или Джим-Джо – с какой стороны посмотреть. Так Укусика и Нацатага окрестили двуглавого пса. Эти клички ему понравились, только головы пока еще не до конца определились, кому на какое имя отзываться. Хотя правой явно больше нравилось имя Джим.
За псом навстречу охотникам и спасателям вышли получерепахи. Донателло что-то нес на руках. Укусика первая разглядела его ношу. Небольшая рептилия с любопытством вытягивала три головы на тонких длинных шеях, стремясь разглядеть как можно больше и с разных ракурсов. Время от времени головы переглядывались и выстреливали раздвоенными змеиными язычками.
– Это же гидра!
– Он мальчик, – поправил Донателло.
– Значит, будет Гидрантом, – тут же отреагировал Воевода.
– Правильнее будет «гидр», – попытался вставить Казначей.
– А мне Гидрант больше нравится.
– И ему тоже, – поддакнула девушка.
– Ладно, пускай будет Гидрантом.
– Когда я ее… его призывал, голов, кажется, было меньше.
– Он вчера выполз посмотреть, как Леонардо точит свои катаны. Видимо, мечи так сверкали на солнце, что Гидрант подсунул голову, чтобы лучше разглядеть. Шея тоненькая, а лезвие