– Кто? Кто? – не выдержал паузы Казначей.
– Известно, кто! Огненный кур, феникс. Нужно только подождать немного, пока он согреется и проклюнется.
– И сколько нам ждать?
– Чего не знаю, того не знаю. Я раньше дела с фениксами не имел. Может быть, Волшебник знает?
Тот отрицательно помотал головой.
– Тогда будем просто ждать, – и он снова налег на меха.
196
196
Отдохнуть героям не дали. Позволили только быстро подкрепиться и отправили в Дальний Угол.
В кузне их встретил Нелюдим:
– Так, углей я подбросил, пускай разгораются, – не стал вдаваться в подробности кузнец. – Качайте меха! Так, чтобы жару побольше было.
– А что там? – поинтересовалась Укусика.
– Феникс. Все, я пошел. Меня Фома с Ромой уже заждались, поди.
Нацатага принял у Нелюдима рычаг мехов и принялся за работу.
– Может выковать что-нибудь? – предложила девушка, когда кузнец ушел. – Не пропадать же хорошему жару!
– А ты умеешь?
– Буду учиться.
Она примерилась к тяжелому молоту. Взвесила на руке другой, поменьше. Попробовала самый маленький. Остановилась на среднем. Затем она покопалась в железных слитках, ухватила один щипцами и сунула в горн:
– Там яйцо! Смотри, оно, словно светится изнутри!
– Так, наверное, фениксов выводят, – пожал плечами Нацатага, не переставая качать меха.
Жара в кузне стояла неимоверная. Девушка скинула с себя одежду и облачилась в кожаный фартук. Нацатага тоже скинул куртку и рубаху. Гладкое, блестящее от пота тело Укусики приковало его взгляд:
– Может быть, потом ковать будем?
– Ага, а меха кто качать станет? – поняла его намек девушка.
– А пускай сами качаются! Туда-сюда-обратно, – в такт движениям стал приговаривать юноша, – тебе и мне приятно!
Повторив загадку три раза, он осторожно отпустил рычаг. Меха неохотно задвигались сами. Тогда юноша привлек к себе девушку и страстно поцеловал.
– Смотри-ка, работает! – засмеялась Укусика. – Теперь главное не останавливаться! Тебе и мне приятно!
И сама впилась в губы Нацатаги.
197
197
Для Казначея это была уже не вторая бессонная ночь. Плотники Фомы трудились, не покладая рук. Вызов был брошен: построить церковь в рекордно короткие сроки. Меньше, чем за три дня! Никто не знает, что посулил Левонтий Фоме, но церковь росла не по дням, а по часам.
– Так даже в сказках не бывает! – удивлялся государственный преступник.
– Жить захочешь, еще не так раскорячишься! – вторил ему Фома. Лучший плотник не стал никому рассказывать, что со срочным заказом к нему обратился не бывший вольностранствующий ребби. К нему в тот вечер явились Смерти. Оба. Об этом визите знали только Левонтий и Казначей – к ним Смерти тоже приходили.
Стук топоров, визг рубанков и жужжание пил не прекращались ни на минуту. Время от времени бухало очередное бревно, укладываемое на свое место. Шум доносился даже сквозь закрытые окна главного терема. Поэтому Казначей пригласил Волшебника и Василия в свой старый кабинет в зимовье.
Здесь было все также уютно. Ничего переносить не стали, оставили, как есть. Государственный преступник привычно уселся за стол, Волшебник облюбовал старый сундук. Василию достался табурет.
– Вот теперь можно спокойно поговорить, – вступил Казначей. – Тебя, говоришь, Василием звать. А не тот ли ты…
– Тот самый, – не дал договорить ему гость, – из Полых холмов.
– Что же нам с тобой делать? – задумчиво потер подбородок гений финансов и славы.
– Кабы я сам знал! Сто лет одиночества сильно меняют человека.
– Чем же ты эти сто лет занимался?
– Копил знания. Вместе с Полыми холмами. Они, правда, знания копят гораздо дольше. Только откопать эти знания в Полых холмах – дело непростое.
– Знания, говоришь? Ты хочешь знаний. А не открыть ли нам здесь… библиотеку? А, Волшебник? Настоящую, не просто склад нужных книг?
– Библиотека? – тут же оживился Василий. – И я смогу держать там все знания мира?!
– Сколько удержишь – все твои! – подмигнул Казначей.
– Только полная тишина! – тут же добавил бывший повелитель Полых холмов. – Абсолютная. Я совсем отвык от шума.
– Значит, не зря я на плане терем на отшибе задумал, – подмигнул Волшебник.
– Так вот для чего этот теремок! – обрадовался государственный преступник. – А я все голову ломал!
198
198
В Царском селе тоже не спали. Ночь выдалась беспокойная. Стоило взойти луне, раздался громогласный хрюк. Кто успел лечь в постель, повскакивали и заметались по домам. Кто еще не спал, схватили лампы, свечи, факела и все, что попалось под руку. Некоторое время настороженно ждали. Пока звук не повторился. Тогда Царевичи и Королевичи вывалили на улицу. Загомонили. Никто не знал, что предпринять. Поэтому толпа, освещая себе путь факелами и лампами, повалила к дому старосты.
Крон Принц отличался здоровым крепким сном. Односельчанам пришлось долго стучать в дверь, пока тот не проснулся. Заспанный, в ночной сорочке, староста вышел на крыльцо и, с трудом разлепив один глаз, окинул взглядом сборище:
– Чего вам не спится!
– Там это… Турбовол!
– Не может быть! Его Стрелок давно уже победил. Идите спать!
Очередной хрюк донесся с окраины, опровергая мнение Крона.
– Не может быть! – повторил он, разлепляя второй глаз.
Над Царским селом повисла тревожная тишина. Все затаили дыхание. Через минуту Турбовол вновь подал голос. Затем стали слышны царапающие звуки, словно кто-то очень большой трется об угол, чешет бок.
– Точно говорю, Турбовол это! – послышался из толпы тот же голос. – Больше некому!
Еще мгновение было тихо. Потом раздался дружный женский визг. Такой громкий и пронзительный, что многие мужчины побросали свое оружие и факела и заткнули