— Да нет, блин, подожди! А «пиночеты»-то куда делись?
— В смысле — куда? Я же говорю, они в люк канализации сбежали.
— А костюмы у них откуда?
— Какие костюмы?
— Ну, инопланетянские!
— Да это не инопланетянские костюмы были, а противогазы просто. И химза еще.
— Так, я запуталась. Значит, тот боров сказал ментам, что его инопланетяне похитили, так?
— Давай я еще раз расскажу! Короче, там чуваки какие-то пытались с территории макаронки вынести мешки с мукой, а тут…
— Слушайте, у меня новость просто закачаешься! И фотографии есть! Так Кинчев и еще какие-то рокеры устроили гонки на детских велосипедах!
— Прямо сейчас?
— Да!
— А где?
— Прямо на алллейке возле «России»! И там уже телевизионщики пригнали! С ГТРК!
— Блин, а им-то почему не спится? А наши, с «Генератора» там есть?
— Катя, да это же липа все! Там не Кинчев на самом деле! Это наши с «Генератора» и есть. У них вчера была программа, и там Антона загримировали под Кинчева. И потом они…
— Слушайте, у меня такое впечатление, что к нам кроме Кинчева никто не приехал вообще! Что за кинчевоцентризм в одном отдельно взятом Новокиневске, а? Если что, там в «Колосе» еще «Коррозия металла», «Ария» и «Король и шут». И еще много кто. А вас только Кинчев интересует.
— Так только про него сегодня все новости приносят.
— О, есть идея! Давайте утренний выпуск назовем «Кинчев-ньюс»!
Я потянулся за третьей булочкой и обнаружил, что кофе я уже допил. Но милая неразговорчивая барышня уже почти сварила новую порцию во втором кофейнике.
— Весело тут у вас, — сказал я Кате, когда та вынырнула из суеты и предприняла новую попытку налить себе кофе.
— Еще минут пятнадцать, и все будет готово, — заверила она. — Ты же дождешься?
— Обязательно, — кивнул я.
— Это хорошо, — Катя присела на край стола и задумчиво сделала несколько глотков. — А как вчера прошло открытие? Хороший был концерт?
— Ты же сидишь на информационном потоке! — удивился я. — Что я смогу тебе нового рассказать?
— Я сижу на говнопроводе, — засмеялась Катя. — У нас про концерты не рассказывают. Только про ритуалы сожжения лифаков, бухих школьниц и елдаки над входом в гостиницу. Да нет, ты не думай, что я жалуюсь! Я свою работу обожаю! Просто на концерт хотелось, а мне выпало дежурить в редакции.
— Так сегодня иди! — сказал я. — Сегодня на стадионе открытие.
— У меня билета нет, — вздохнула Катя.
— В смысле⁈ — удивленно вскинул брови я. — Ты же пресса! Как у тебя может не быть проходки на весь фестиваль?
— Ой, ну мы же неофициальная пресса! — засмеялась Катя. — Даже где-то запрещенная. Ну, если бы было, кому запрещать, нас бы точно запретили.Так что билетов нам не полагается.
— Непорядок, — покачал головой я и полез за пазуху. — Вот, держи! Входной на двоих. Начало в шесть на «Локомотиве».
— Ой, ты мне свой что ли отдал? — Катя сделала большие глаза, но бумажку из моих рук выхватила. — А если тебя не пропустят? Ой, блин, всякую фигню говорю! Как тебя-то могут не пропустить! Спасибо!
Она быстро чмокнула меня в щеку и снова ринулась в гущу своих шумных журналистов. Оставив кружку с кофе на тумбочке.
* * *
Я остановил машину у подъезда Астарота и подумал, что надо бы Шемяке позвонить. Потому что четырнадцать человек, да еще и с рюкзаками в мою «четверку» ну никак не влезут. Даже если их утрамбовать штабелями…
«Ладно, позвоню от Сани», — подумал я. Ну что ж, посмотрим, как прошла ночь у нашего гостеприимного фронтмена…
Глава 4
— Будешь чай? — жизнерадрстно спросила Кристина, открыв мне дверь.
— Пожалуй, — осторожно согласился я, заглядывая в квартиру. Там было подозрительно тихо. — А где все?
— Так ты будешь чай? — невозмутимо переспросила Кристина. — Я шарлотку испекла, если что.
Я зашел, скинул кроссовки. Отметил отсутствие горы обуви. И вообще был какой-то идеальный порядок, даже пол свежевымытый. На кухне за столом чинно сидел один Сэнсей очень домашнего вида, с волосами, стянутыми в хвост на затылке и без очков. На блюдце перед ним лежал аппетитный кусок шарлотки.
— Так, подождите, — замер я. — Мне кажется, я что-то пропустил. Вчера после концерта я видел, как Саня повел в этом направлении четырнадцать человек, навьюченных рюкзаками, как в полярную экспедицию. Куда вы их дели? Порезали на кусочки и закатали под асфальт? Или погрузили в мешки и отправили сплавляться по Киневе?
— Не смотри на меня, — покачал головой Сэнсей, — Это все заслуга Кристины.
— Кристина? — я сел на табуретку и уставился на девушку Астарота. — Так что произошло?
— Ну… Мне пришлось применить немного бытовой магии, — скромно потупилась Кристина, хотя на губах ее играла самодовольная улыбка. — Чай. Шарлотка. Ты же не торопишься, я надеюсь?
— Ну минут сорок у меня есть, — заверил я, глянув на часы. — На шарлотку точно хватит.
— Ну ладно, ладно, не надо на меня так смотреть, — засмеялась Кристина. — Все с твоими полярниками в порядке. Они в общежитии радиозавода.
— И как же они туда попали? — спросил я, когда Кристина снова замолчала, выдерживая драматическую паузу.
— Ну я же раньше ушла вчера, — сказала Кристина. — Хотелось выспаться и все такое. А тут заявляется этот табор. Шум до потолка, грохот и вот это все. В общем, я выхожу, вижу это все, и со мной случается форменная истерика. Я думала, что Сашу просто загрызу в тот момент.
— Да? А мне ты показалась очень даже хладнокровной и спокойной, — хмыкнул Сэнсей.
— Просто я хорошо воспитана, — хихикнула Кристина. — В общем, когда я поняла, что они это серьезно, то в ужас пришла. Блин, Вова, прикинь, они тут взялись спальники раскладывать и тушенку открывать! И кастрюлю большую требовать, чтобы какое-то хрючево свое варить. Ужас же! Выспалась, называется…
Кристина подняла глаза к потолку.
— В общем, я вызвала Сашу в спальню на поговорить, — продолжила она. — А он, такой… Ну, ты понимаешь,