Не знаю, на что он рассчитывал, но за печенькой я все же потянулся. Меня не застыдишь!
— П-позреваю, шо он иччо нэ зна-а… — я спешно дожевал вкусняху и запил ее горячим чаем. — Простите, уж больно вкусные у вас печеньки. Подскажете, где покупаете?
— Сама готовлю, — прищурившись, ответила женщина. — Положу вам в коробочку, когда будете уходить.
— Спасибо! — искренне произнес я, после чего вернулся к теме нашего разговора. — Так вот, подозреваю, что Михаил попросту не знает о наличии проблемы. Одна из субличностей занимается его бытовой жизнью, вторая отвечает за поведение в критических моментах. Согласитесь, большинство людей ведет себя по-разному в различных ситуациях, а потому ничего подозрительного в таких изменениях быть не должно.
— Именно, — согласился со мной Макеев. — Но теперь давайте сначала и по порядку. Если мы хотим помочь Михаилу с его проблемой, нам надо понимать общую картину.
Раиса Петровна поджала губы, посмотрела в сторону и, тяжело вздохнув, кивнула.
— Хорошо. Дело в том, что когда-то давно я уже сталкивалась с проблемами субличностей. Отец Мишеньки, Лев Михайлович, был очень сильным Теневиком, который…
— Лев Михайлович⁈ — неожиданно перебил ее Макеев. — Вы имеете в виду Сапрыкина Льва Михайловича⁈
Женщина нахмурилась еще сильнее и снова кивнула. Было заметно, что ей очень тяжело дается этот разговор.
— А почему у вас фамилия другая⁈
— Господин полковник, вы же сами все понимаете. После того, что произошло, я сделала все, чтобы ни меня, ни Мишеньку никак не ассоциировали с фамилией Сапрыкиных.
— Понимаю… — протянул Макеев. — Только вот подобную информацию надо скрывать от обычных людей, но никак не от руководства Бастиона! Вы хоть понимаете, какими последствиями ваше решение может обернуться для Михаила?
— Он ничего не знает!
— Еще лучше! А вы думали, что произойдет, когда он обо всем узнает? Думаете, это не повлияет на ваши с ним отношения?
Раиса Петровна быстро отпила немного чая и нервно ответила:
— Я приняла решение, и не вам меня судить! Вы не пережили того, что испытала я в те годы! Я бы ни за что не обрекла сына на такую же участь!
— Так!!! — я решил вмешаться в разговор этой парочки, так как искренне ничерта не понимал. — Вы можете объяснить, что происходит? Разве он был Теневиком? Если я правильно помню его досье, там была указана суперскорость. Причем, всего третьего уровня.
Ответить на этот вопрос решил Макеев.
— А дело в том, друг мой, что личное дело Льва Сапрыкина строго засекречено. Его история была настолько резонансной, что Северному Бастиону пришлось приложить огромные усилия, чтобы скрыть ее подробности. И это еще хорошо, что в те годы интернет только начал появляться, потому информация не просочилась в сеть.
— И что теперь? Какое это имеет значение, если отец Михаила давно мертв?
— В том-то и беда, молодой человек, — с тяжестью в голосе произнесла Раиса Петровна. — Лев не просто жив, но и… уже двадцать девять лет находится в тюрьме Северного Бастиона.
Двадцать девять лет назад Лев Михайлович Сапрыкин по праву считался одним из сильнейших боевых Суперов Российской Империи. Теневик, да еще и пятого уровня, наводил ужас на всех врагов нашего государства. Нуууу… на разумных врагов, монстрам было плевать на какие-то там уровни — вкус человека от этого совершенно не менялся. Наверное.
Лев был известен на всю страну. В первую очередь, благодаря своим феноменальным подвигам во время последних четырех нашествий. Его огромный запас сил, вкупе с невероятной способностью, приводили к тому, что он в мгновение ока «убирал» наиболее опасных монстров. Всех остальных на себя брали Суперы помельче.
И все бы ничего, если бы у рода Сапрыкиных не было одного маленького секрета. Уж не знаю, что с ними делала способность прыгать между тенями, но еще с подросткового возраста сознание Льва начало делиться.
Он не сразу это заметил, сбрасывая все на бушующие гормоны и вечно меняющееся настроение, но когда у него появилась третья и четвертая субличности, которые в корне отличались от всех остальных, дело начало набирать скверный оборот.
Льву даже пришлось взять полугодовой отпуск по семейным причинам, чтобы попытаться совладать с неожиданной для него проблемой. Он ходил к психологам, психиатрам и даже священникам, но ничего не помогало — его субличности продолжали поочередно захватывать его тело и «развлекаться».
Под развлечением имелось в виду наплевательское отношение к делам самого Сапрыкина, а также удовлетворение собственных хотелок.
Одна субличность все время рвалась за сладостями, другой нравилось оставаться дома, отключать телефон и наслаждаться какой-нибудь книгой, а третья, при получении контроля над телом, моментально срывалась в бар — напиться и обязательно с кем-нибудь подраться.
Только четвертая субличность, которую Лев называл «защитником», вела себя достойно. Она не просто не вмешивалась в его жизнь, но и помогала немного обуздать остальные субличности.
Лишь иногда, когда жизнь парня висела на волоске, защитник брал тело под свой контроль. И тогда его врагам становилось резко не до смеха.
В глубине души Лев надеялся, что все Теневики высших уровней сталкиваются с подобной проблемой, в таком случае найти ее решение было бы вопросом времени, но нет — Суперы чрезвычайно редко сталкивались с феноменом разделения личности. Более того, каждый такой случай рассматривался специальной комиссией, после чего Супера в обязательном порядке сажали под постоянное наблюдение.
Иными словами, человек со сверхспособностями становился подопытной свинкой, на которой ученые изучали этот феномен. И Лев прекрасно понимал, чем это грозит лично ему. Супер такого высокого уровня станет настоящей находкой для разного рода четырехглазых ботанов.
Тогда Сапрыкин послушал совет одного детского друга и улетел на другой континент, встретиться с Перуанскими шаманами. Только там, спустя месяцы духовных практик и вдыхания благовоний, у него получилось «договориться» с остальными субличностями. Больше они его тело под контроль не брали. По крайней мере, без разрешения.
Одно плохо: его «защитник» больше не выходил с ним на связь. Единственная субличность, которой Лев полностью доверял, внезапно исчез, и это было очень странно.
Впрочем, прошло немного времени, и парень перестал об этом думать. Тем более что на горизонте замаячила другая проблема — чем больше Лев участвовал в сражениях с монстрами, тем быстрее появлялись новые субличности, счет которых, к тридцати двум годам, уже перекинулся на третий