Фон Маккензену пришлось приостановить наступление и перебросить часть войск на парирование угрозы с севера. Именно этим и объясняется скромный успех Горлицкой операции. Германско-австрийские части продвинулись на восток, но Горлице так и не был взят.
Военные историки именно этим объясняют то, что наступление Маккензена на Перемышль в мае 1915 года было остановлено, не пройдя и половины расстояния до Кросно, а русские войска, скопившиеся на Дуклинском перевале, не подвергались угрозе окружения…'
Тарнув, 26 апреля (9 мая) 1915 года, суббота
— Ну-с, господа офицеры, какие у вас выводы по опыту боевого применения? Начнём, как водится, с младших по званию. Поручик, вам слово!
Задавая этот вопрос, полковник Семецкий выглядел необычайно довольным, несмотря на полученное ранение.
— Считаю необходимым существенное усиление материально-технической части. Необходимы специальные грузовики-заправщики, увеличенный комплект запчастей, поднять норматив обеспечения боеприпасами, дополнительные тягачи и ремонтное оборудование. Кроме того, выхлопные трубы бронеходов надо вывести вбок, чтобы пехотинцы могли двигаться, прикрываясь бронированным корпусом и не задыхаясь от выхлопных газов! — отчеканил Артём и посмотрел на Ухтомского, показывая, что у него всё.
— Желательно усиление артиллерией. Как минимум пушечными «двоечками», приданными самоходными миномётами и полевой артиллерией — в комплексе. Их задача — подавление вражеской артиллерии, пулемётов и миномётов, а также предварительная обработка линий окопов и искусственных препятствий. В идеале ещё нужен бронеход с башенным орудием калибром не менее 47-мм.
— Не получится! — огорчённо ответил Рябоконь. — Орудие такого калибра в башню не влезает.
— Я же сказал — желательно. Ещё необходимо обеспечить связь с пехотой и артиллерийскими позициями — катушки полевых телефонов раскатывать некогда — бронеходы должны действовать быстро! Иначе в следующий раз можем нарваться! Немцы учатся на своих ошибках!
Семецкий благожелательно кивнул и сказал:
— Прошу вас подготовить докладные записки с этими соображениями. От себя же добавлю, что для сопровождения бронеходов нужно создавать особую пехоту, в том числе с бронированным высокопроходимым транспортом. Обычная пехота залегала при малейшем поводе, а иногда и без оного. Если б не мои ребята, немцы вполне могли бы занять уже освобождённые вами окопы и отсечь вас от пехоты.
из мемуаров Воронцова-Американца
«…По итогам операции бронеходам была дана положительная оценка, а Шефом этого рода войск назначили всё того же Сандро. Но идеи, изложенные в докладных, встретили сильное противодействие…»
* * *
Сноски и примечания к главе 11:
[1] В реальной истории традиция «молчаливого» третьего тоста зародилась в Советской Армии в годы Афганской войны. Авторы предполагают, что Воронцов, возможно ненамеренно, обучил ей Семецкого и его бойцов. Ну, а дальше — Русско-Японская, сражения в Маньчжурии, обеих Монголиях и прочих странах, отделившихся от Китая, две Балканских войны… Потерь хватало, и традиция распространялась.
[2] На всякий случай напоминаем, Алексей Ухтомский — старший брат жены Воронцова, регулярно упоминается в предыдущих романах цикла. Как и Артём Рябоконь.
[3] В данном случае имеется в виду мера объёма. Водочная бутылка ~ 0.615 литра.
[4] Бимбер — польский самогон.
[5] В реальной истории первые танки были чисто пулемётными. Позднее британцы выпускали и артиллерийские, и пулемётные танки. Причем калибры пушек были невелики — 37–57 мм. Но в реальности романа у истоков «бронеходов» стоял Воронцов, он изначально ставил цель сделать танк, вооруженный пушкой 76-мм. Однако сказалось отсутствие опыта проектирования и относительно низкий уровень техники. На имеющиеся шасси удалось поставить или две пулемётных башни, или одну с 20-мм «эрликоном». Т. е. «единички» — некий аналог советского танка Т-26, а «двоечки» — немецкого Pz.Kpfw. II. С лёгкой руки Воронцова их тоже назвали «самками» и «самцами»
[6] МТ-1914 альтернативной реальности примерно соответствует пулемёту Максима-Токарева образца 1924 года реальной истории. Собственно говоря, в реальности Токарев начал его разрабатывать ещё во время войны, но потом работа была прервана и возобновлена только после окончания Гражданской войны в европейской части России. В реальности романа работа начата в 1912 году.
[7] Stielhandgranate — (дословно— «ручная граната с рукояткой») — немецкая осколочная противопехотная наступательная ручная граната с деревянной рукоятью. В реальной истории разработаны в 1915 году, в войска поступили в 1916-м, но в АИ романа гранаты, как и миномёты, хорошо показали себя в Русско-Японскую и потому на вооружении всех армий стоят еще до Мировой войны.
Глава 12
Одесса, 1 (14) мая 1915 года, пятница, вечер, около часа до захода солнца
Вся Одесса знала, что Перес Рабинович по прозвищу Полтора жида не любил подарков. Или вернее, он терпеть не мог неожиданных подарков. Но нынешнему гостю незнание было простительно. Михай Френкель, некоронованный король албанских контрабандистов и «человек, сделавший албанскую Республику», навестил Одессу первый раз. И только что вручил своему благодетелю в подарок к шестидесятипятилетнему юбилею некую папку.
— И что тут? — не открывая, спросил Перес, напирая на звук «ч», как это свойственно одесситам.
— Так, один маленький и скромный совместный гешефт, — улыбнулся гость, отвечая на идиш.
«Ну, хорошо хоть понял!» — подумал юбиляр. На самом деле, это был нехитрый тест. До начала Балканской войны Френкель по-русски даже понимал плохо. Так, на уровне среднего человека, владеющего сербским и болгарским на уровне носителя. Но, похоже, с тех пор, как он связался с Рабиновичем, а через него — и с Холдингом Воронцова, он начал целенаправленно учить язык их страны. Что только подтверждало общее впечатление — толковый парень, далеко пойдёт. Если не убьют, конечно.
На Балканах, да ещё во время войны, вопросы перехвата власти и денег всегда решались крайне незамысловато. Вот даже сюда приехал в сопровождении двух дюжин охранников. Нет, правила вежливости гость соблюдал, внутрь двора с ним вошли только двое, оружие на виду никто не держал, но Перес тоже не вчера родился, его люди засекли чужаков и донесли.
— Это мой маленький «Наутилус», — продолжал улыбаться соплеменник.
И увидев непонимание в глазах, пояснил:
— Подводный корабль.