И я провалилась одной ногой в размытую, вязкую почву. Сапог застрял по щиколотку. Чувствуя себя глупо, я пыталась вытащить ногу и не лишиться дорогой обуви. Драконы с истинно драконьей деликатностью смотрели в разные стороны и делали вид, что самостоятельную девицу вовсе не засосало. Она просто принимает грязевые ванны.
Освободиться удалось с помощью цветистого мата и резкого движения. Сапог выскочил с нелепым чмоканьем, словно жижа меня выплюнула, не сумев переварить плотную кожу питоновой бестии. Я не менее нелепо пошатнулась, но устояла.
На другом берегу драконы с внезапным пониманием ситуации дали мне свободу и разошлись в разные стороны. Тесное кольцо превратилось в широкий круг. Только я для эксперимента решила запустить поисковый маячок, как один из парней выкрикнул:
— Смотрите!
В большом недоумении я повернулась в указанную сторону. Папоротники за деревьями истерично шатались, словно кто-то метался по земле. Подзывать бестию, как это происходило обычно, не пришлось. Опустив голову, как бодучий бык, на поляну вырвался лысый петух. Гребень фенфира светился алым, от оперения летели искры, и было очевидно, что испуганная бестия могла легко учинить пожар.
Я выбросила заклятье. Птица не увернулась. Переполошенный фенфир словно пытался преодолеть магию, по телу пробежала голубоватая волна. Он сковырнулся на бок. Когтистые лапы двигались по инерции, но гребень потух.
С самым довольным видом Илайс подошел к бестии, нагнулся и поднял за ноги.
— Ты поймала его! — воскликнул он. — Вернемся или продолжишь?
Чтобы нечисть появилась в нужное время и в нужном месте? Никогда с таким не сталкивалась!
— Надо проверить… — пробормотала я и двинулась в сторону зарослей, откуда выскочил петух.
Если верить манускриптам, фенфиры селились рядом с фермерскими угодьями, забирались в курятники, топтали кур. Зачастую устраивали пожары. А этот носился посреди леса, словно заблудился и бросился к нам на радостях, что его обнаружили. Сейчас накормят, обогреют и посадят в уютный загон…
Охрана по знаку Илайса осталась на поляне, а я углубилась в лес и проверила заросли. Крупный след от когтистой лапы, похожий на кошачий, заметила случайно. Свежим отпечаток было не назвать, но пару дней назад здесь проходил кейроб! А смотритель бестиария утверждал, что крылатых бестий уже лет пять не видели.
Ощущение, что на меня летит нечисть, нахлынуло внезапно. Я резко отпрянула, не давая существу впиться в волосы, и кувыркнулась в папоротники. Секундой позже маленький пересмешник прыгнул мне на грудь, стремительно обвернул руку хвостом и, вцепившись в рубашку когтистыми лапками, спрятал морду под мышкой.
— В смысле? — сидя в зарослях, выдохнула я и за шкирку кое-как отодрала обезьянку от одежды.
Она жалко повисла, таращась разноцветными круглыми глазенками. Тряслась и все туже обворачивала хвостом руку, давая понять, что не выпустит.
— Мелкий? — уточнила я, словно пересмешник действительно мог ответить, не пытался ли вчера на мне выехать из бестиария.
Хотя ответ был известен. Гадские драконы наловили самых безобидных бестий в вольерах и устроили фальшивую охоту! Вроде чем бы невеста владыки не тешилась, лишь бы не сбежала тишком в Родолесс. Из родного королевства ее не выколупать.
На поляну я вернулась в состоянии легкого гнева, неся пересмешника за загривок как котенка. Он не сопротивлялся, разве что хвост по-прежнему спиралью оборачивался вокруг предплечья.
— Мой драгоценный друг, да ты поймала бельведера! — воскликнул Илайс с таким видом, словно я как минимум ставила на пересмешника силки и сидела в засаде полночи. — Нечисть тебя любит! Сама в руки бежит!
— Возвращаемся в академию, — бросила я, проходя мимо. — И скажите остальным, чтобы больше не выпускали бестий. Пусть сразу возвращают в вольеры.
Обратно в академию мы ехали в гробовом молчании. Обезьянка прилипла к моему грязному сапогу, обхватила хвостом ногу и не шевелилась. К счастью, она почти ничего не весила. Лысый петух нахохлился в переноске и тоже не трепыхался. Полагаю, оба страдальца, внезапно вышвырнутые в дикую природу, боялись подать признаки жизни, чтобы жестокие драконы их в эту самую природу не вернули.
— Мой драгоценный друг… — попытался подать голос Илайс, но прикусил язык, встретив мой свирепый взгляд.
Первым делом, не переодеваясь, я отправилась в кабинет ректора, где, по словам вездесущего смотрителя, находился Эсхард. Приемная, пахнущая чернилами и хвойным благовонием, оказалась пуста. Секретарь ректора, строгая дама в летах, при знакомстве принявшая меня за заплутавшую в коридорах студентку академии, куда-то отлучилась. Остановить вторжение на подступах к двери было некому.
Я даже нашла в себе остатки вежливости, чтобы постучать. Три раза. Очень громко. И распахнула дверь, пока вежливость окончательно не покинула чертоги разума.
Эсхард сидел за большим ректорским столом и удивленно изогнул брови, когда я переступила через порог. В измазанной форме ловца, в грязных сапогах и с не менее вымазанной бестией, прилипшей к ноге.
— Господин Нордвей, — пересекая кабинет, заговорила я, — вы сказали, что к вам можно обращаться в любое время и по любому поводу. Решила воспользоваться этим правом. Мне есть что сказать!
Он с трудом оторвал взгляд от мелкой бестии на моей ноге, перевел взгляд на стену и объявил:
— Прервемся.
Нахмурившись, я обернулась и обнаружила, что с каменной стены на нас, точно с живых картин, в большой озадаченности смотрят несколько незнакомых драконов. Один так и замер с недонесенной до рта кружкой.
— Здравствуйте, уважаемые рейнины, — сухо поздоровалась я.
Из стены донеслось сдержанное покашливание, словно эти самые господа сидели в кабинете.
Эсхард прикрыл серебряным колпаком связующий артефакт, чем-то похожий на гадальный шар. Изображения исчезли, осталась только гладкая белая поверхность. Тишина в большом кабинете воцарилась идеальная.
— Поздравляю тебя с первой пойманной в южных землях бестией, — вымолвил Эсхард, указав на пересмешника.
— Подождите поздравлять, кейрим Нордвей, — ответила я, изобразив улыбку, отчего меня знатно перекосило, а челюсть порядочно свело. — Сначала позвольте поблагодарить за дары. Теплого ветра вашим крыльям! Что там еще надо сказать?
— Теплого ветра вполне достаточно, — медленно проговорил он, с подозрением вглядываясь в мое чумазое после кувырков по папоротникам лицо. — Виталия, пожалуй, я должен задать этот вопрос, даже если тебе он покажется странным. Дары были подписаны моим именем?
— Знаете? Не проверила! — фальшиво воскликнула я и посмотрела на чучело, цепляющееся за сапог. — Полагаю, карточки с подписью потерялись, пока бестий выпускали в лесу из переносок.
Густые рыжие брови владыки поползли на лоб.
— Правильно ли я понимаю: что-то случилось утром во