— Второе предложение наиболее предпочтительно, — о чём-то размышляя, откликнулся Де Корниш. — Но как быть с поселенцами?
— Вас волнует их судьба? — я выдохнул вверх дым и пристально взглянул на собеседника. — Когда форт опустеет, сюда придут другие люди. Им понадобится хлеб, продукты, выпивка. Кто, как не поселенцы обеспечат их? Так что выбросьте из головы излишнюю мягкотелость, на вас это не похоже. В большом мире они не приживутся и сдохнут через полгода. А здесь есть шанс быть сытым каждый день. Кругом море. Лови рыбу, собирай фрукты, паши землю.
— В ваших словах, эрл, есть жестокая логика, — вздохнул лейтенант. — А вдруг вы неправы?
— Точно знаю, что Ирвин — хозяин таверны — очень доволен своим положением, — я глубоко затянулся и стал выпускать дымные кольца. Простой фокус заинтересовал собеседника. — Он точно останется здесь. И давайте мыслить в нужном направлении. Вас должна интересовать только личная судьба. Я даю вам время подумать.
И бросив окурок под ноги, каблуком втоптал его в песок. После этого встал, показывая, что меня ждут другие дела.
— Хорошо, эрл, — Де Корниш поднялся следом. — Мы обстоятельно обсудим ваше предложение. Лично я готов служить роду Толессо, как и большинство моих товарищей. Впрочем, последнее слово за вами.
Мы попрощались. Охранник молча выпустил меня за ворота, и я неторопливо обошёл фортификацию по натоптанной тропинке. На противоположной стороне, из зарослей ярко цветущего кустарника вышли Наби-Син и Дор Хадан. Ни слова не говоря, они привычно встали с двух сторон, молчаливые и закутанные в свои тёмные одежды, чтобы сопровождать меня до посёлка.
Натоптанная тропа причудливо изгибалась между холмами, отчего мы постоянно оказывались в лощинах, поросших орешником и какими-то незнакомыми мне деревьями и кустарниками. Сюда даже ветер не проникал, отчего постоянно ощущалась влажность, стоял запах перепревших листьев, устилающих землю.
По правде говоря, о судьбе Ленивца, покоившегося сейчас на дне бухты, я даже не вспоминал. А надо бы. Хотя бы потому, что у него здесь остались дружки. Пусть пропойцы и бездельники, но всё-таки ходившие под пиратским флагом и умевшие держать оружие в руках.
Когда из густых кустов грянул ружейный выстрел, Дор Хадан словно на невидимую стену наткнулся. Его рука взмыла вверх, хватаясь за рукоять тальвара, но через мгновение он покачнулся и опустился на колени. К тому времени Наби Син уже вытащил клинок и бросился в заросли справа от тропы, откуда и был произведён выстрел. Молодец, сообразил, что защищать меня, закрывая своим телом в стойке «ночного убийцы» — самое худшее в этой ситуации. Где одно ружьё выстрелило, там может быть и второе. Вот он и решил захватить стрелка, а то и двух.
Мои руки тоже сработали быстрее головы. Одним движением я откинул полы кафтана, вторым — поднял клапаны кожаных чехлов, где хранились пистолеты, третьим — уже держали готовыми к бою «Уничтожитель» и «Громовержец». На всякий случай я стал перемещаться из стороны в сторону, используя принцип маятника, чтобы в меня было трудно целиться.
На тропу вышли четверо мужчин. Все в поношенных и латанных одеждах: короткие матросские куртки, штаны, башмаки. У двоих на голове шляпы, ещё один сверкает лысиной, у последнего волосы на затылке стянуты в толстую косицу. По рожам вижу: ребята бывалые, прожжённые, крови не боятся. Держа палаши и кортики, они стали с видом голодных, но довольных хищников, настигнувших жертву, обходить меня со всех румбов.
Пистолеты в моих руках вызвали у пиратов короткое замешательство, но мужик с косичкой цыкнул недовольно, вскинул палаш.
— Ты что с моим братом сделал, крыса дворянская? — оскалив кривые, но ещё достаточно крепкие зубы, зло спросил он. Видать, за главного, а значит — умрёт первым. Но сначала выпытаю из этих идиотов что-нибудь интересное.
Дор Хадан, поджав по себя ноги, скрючился на земле. Увы, помочь мне он уже не мог. Наби Син сейчас, наверное, ловит стрелка, и через какое-то время должен выйти в тыл противнику.
— Придержи язык, огрызок, — ледяным голосом ответил я, расставив руки с пистолетами таким образом, чтобы держать на мушке сразу двоих. Первой целью, конечно, был пират с косичкой. — А то достаточно наговорил, чтобы я тебе пулю в башку влепил. Кто такие? Какого хрена надо?
— Ты убил Ленивца! — выпалил стоящий с левого края пират в шляпе. Его подбородок был странным образом скособочен, как будто однажды ему в челюсть ударили чем-то тяжёлым, но так и не вправили её. И говорил он невнятно, словно жуя кашу. — Я видел, как его схватил вот тот подкопчённый!
И кивнул на лежащего Дор Хадана. Мне стало ясно, почему именно ему досталась пуля. Парень умудрился засветиться, его узнали и расправились. Вот тебе и «ночной убийца».
— Помолчи, Косорылый! — оборвал его пират с косицей. — Плевать на Ленивца. Пусть дворянчик лучше скажет, зачем он здесь отирается? Какого дерьма ему здесь надо? Тоже за золотишком припёрся?
Вот те на! Оказывается, пока я в Дарсии зарабатывал авторитет, в этом пустынном треугольнике разыгрываются страсти по золоту. Все гоняются друг за другом, выбивая конкурентов и присваивая себе их долю.
— Конечно, — я усмехнулся, не опуская руки. Надо бы стрелять, пока они не налились тяжестью. Но я тянул время, чтобы Наби-Син смог подойти незаметно. Ружейных выстрелов больше не слышно, а значит, низарит вполне мог уже найти стрелка и выпустить ему кишки.
Нет, где-то глухо стукнул выстрел. Ого, это уже довольно далеко! Неужели противнику удалось убежать?
— Что — конечно⁈ — занервничал лысый и сделал два шага вперёд. Мало ему палаша в руке, так он ещё из-за спины абордажный топорик достал. — Тебя здесь не ждали, Сирота! Вали обратно, откуда пришёл!
— Заберу свою долю и уйду, — мне приходилось постоянно отслеживать перемещение этой странной четвёрки. Пока один заговаривал зубы, остальные хоть на шаг, но продвигались вперёд. Говорю же, опытные и опасные ребята. — Не вам лезть в чужие дела. Спасибо сказали бы, что золотишко теперь у каждого водится… хотя, по вам не скажешь. Голодранцы, свой шанс упустили.
— Заткнись, Сирота, — рыкнул предводитель, и уже не таясь, шагнул вперёд, делая неуловимое движение, больше похожее на атакующее движение. Клинок тускло блеснул на солнце. — Тебе пора сдохнуть. Это за Лихого Плясуна!
Они думали, что мне не хватит смелости нажать на курок?