— И вы не сказали мне про Гестию? — Взревел Дэйл, прерывая мои размышления. — Какого черта вы скрыли?
— Мы думали, что тебе пока не стоит об этом волноваться, уж не думаю, что твоя бабушка могла пустить бедного Артура на похлебку, — Арчи отступил назад.
— Не думали они, вы что-то совсем перестали этим заниматься! Полезно бывает, попробуй на досуге, — огрызнулся Дэйл.
— В свое оправдание могу сказать, что мы не хотели тебя тревожить лишний раз, ты и так последние дни на взводе…
Дэйл нервно дернул челюстью и замолчал. Я явно видел, что ему есть, что сказать, но он сдерживался, как мог. Фурки все еще теребил несчастный подбородок, не веря своему счастью. Я тяжело вздохнул и заговорил:
— Дэйл, мы сейчас поедем, поговорим с твоей бабушкой. Я думаю, так будет проще, если ей не придется встречаться с тобой. Я не говорю, что она виновата, но мне кажется, если она как-то причастна — без тебя будет легче.
— Ты прав. Она хоть и рада гибели Крис, но все равно при виде меня начинает причитать о том, как сильно жизнь меня потаскала, — согласился Дэйл. — Мы с Фурки заскочим в больницу, проверим его, а потом совершим тур по местным химикам, кто мог сделать нечто похожее на пудру. Может, там ниточка и найдется. Марси отозвана из отпуска, после общения с дамой чл… сердца Фурки поедет в отделение, опрашивать вчерашних вместе с Виктором.
— Может, там и Ронни подтянется, а нам останется только с довольным видом ходить и вздыхать над тем, как же мы устали, — усмехнулся Арчи. — Понял, мы поехали. Давай, новорожденный Иисус, поедем к Гестии, заодно и перекусим…
Дэйл проводил нас тяжелым взглядом. Едва дверь за нами захлопнулась, Арчи стрелой метнулся к водительскому сидению и довольно завел машину. Я не возражал, тело все еще находилось в состоянии шока, давя на меня усталостью и легкой дезориентацией.
Я завороженно смотрел по сторонам, в который раз ругая себя, что так и не занялся обходом мира моей мечты пешком. Мы все куда-то спешили, летели, занятые работой и всякими ненужными делами. Несмотря на это, я влюбился в Таверер. Маленькие здания, ухоженные палисадники, белые заборчики… Единственное, что меня раздражало — это любовь к непонятным раскраскам домов. В этом мире все еще сквозила юношеская рука, желание выбиваться из общей массы, но в этом все же было свое очарование. Люди, как и их жилища, отличались друг от друга кардинально. Наверно, так получилось из-за моей ненависти к школьной форме и оптовым закупкам родителей. Меня всегда одевали как всех, ровно до тех пор, пока я не начал зарабатывать сам. Как вердикт — татуировки на теле, проколотое ухо и нестандартная профессия.
Единственное, что не прижилось в этом мире — так это моя любовь к ночной жизни. Здесь все так же вставали по утрам и шли на работу, не оставляя совам шанса насладиться вечерней атмосферой. Я все еще надеялся, что мне удастся овладеть силами, уже хоть какими-нибудь, и спокойно сторожить участок в ночное время.
— Ты какой-то бледный… Уверен, что не заменил собой Фурки в загробной жизни? — Арчи лихо припарковался у уютного кафе. — А то смотри, маленькие радости мимо тебя пройдут, пока будешь тут тенью ходить…
— Маленькие радости?
— Ну там восход солнца, запах свежесваренного кофе по утрам, легкий ветерок, нежно играющий с твоими волосами…
— Ты что-то сегодня разошелся, друг мой!
— Еще бы, зацепил меня своим ярким светом, вот я и превратился в живого поэта-романтика. Ну а если серьезно, — Арчи припарковался у уютного заведения, — Марси вернулась на работу, ты же перейдешь в наступление? Ну там, пригласишь на ужин, посвятишь ей пару стихов и просто в нужный момент погасишь свет?
— Маленький сводник, ты вчера уже оставил Фурки с дамой наедине, а утром сам знаешь, что произошло… Не буду я ее трогать, а если тебя так волнуют наши отношения, то заведи себе свои!
— И заведу, вот увидишь!
Я, морщась, вышел из машины и с улыбкой оглядел кафе «У Гестии». Нежные тона, узорчатые скатерти и запах дома. Так пахла кухня моей почтенной бабули, которой нашлось место и в этом мире. Небольшое заведение процветало и манило вкусной домашней кухней, а я время от времени жалел, что не жил рядом с этим местечком. Или это было к лучшему, обитай я здесь — точно бы поправился на пару килограммов.
Ресторанчик очень сильно изменился за последние дни. Старые столы уступили место ярким новомодным столикам-бистро с мягкими стульями. Теперь везде стояли одинаковые фиалки, заменив собой тот маленький ботанический сад, который когда-то украшал это место. Сияющая барная стойка блестела от яркого флуоресцентного света, а вместо простых деревянных полок заднюю часть бара почтенно занял габаритный стеклянный шкаф. Даже неизменный молчаливый парнишка стал выглядеть как холеный официант, который готов предложить гостю нечто новое и непонятное.
— Ах, Арчи! Ты, паскудник, совсем перестал заглядывать ко мне! — женщина в шляпке выплыла из кухни.
Я машинально потянулся вперед, вглядываясь в облик Гестии. Легкий макияж, вычурная шапочка с яркой брошью и безразмерные одеяния, качающиеся в такт ее шагам. Она грозно улыбалась, но лицо ее светилось теплом. Похлопав Арчи по щекам, не давая ему заговорить, она повернулась ко мне: