- Он погулять любил, - встрял Хмыл.
- Так и вы любите, - расхохотался я. – Сами говорили, что пошли бы деньги прогуливать.
Дрон с Хмылом засопели. А мне надоело их уговаривать:
- Впрочем, дело ваше. Нет, так нет! У нас осталось около ста песет. Пятьдесят я выдаю вам, и можете идти, куда хотите. Мне помощники нужны верные и преданные, а не вечно сомневающиеся мямли!
- Да мы не отказываемся, вашество, - Хмыл глянул исподлобья, - Нам идти и правда некуда. А к вам мы привыкли, вроде.
- Только условия надобно обговорить! – тут же добавил Дрон.
- А чего их обговаривать? – удивился я, - Делаете, что скажу, и раз в месяц получаете плату. Скажем, по три песета. Подходит?
- Это сколько же в год получится? – зашептал Дрон и принялся перебирать губами.
- Тридцать шесть, - толкнул его локтем Хмыл, и спросил у меня: - А пропитание?
- Ну, пока у меня своей кухни нету, питаемся мы итак бесплатно тем, чем здесь угощают. Как только обзаведёмся жильём – пропитание будет тоже бесплатным.
- А одежда? – тут же спросил Хмыл.
- Тебе, может, ещё и баб приводить? – хмыкнул я.
- А денег где брать будете, ваше сиятельство?
- Ну, это уже не ваша забота, граждане разбойники. И если согласны, вот договора – подпишите.
Хмыл тут же подписал, а Дрон, засопев от натуги, поставил крестик. Здоровяк был неграмотный. Я просиял. Подул на подписи и дал первое распоряжение:
- Вот вам по песету – дуйте по кабакам. Гуляйте и слушайте. Ваша задача узнать, как здесь устроена бандитская сеть. Кто главный. Какие банды есть. На кого работал Рудер, который меня убить пытался. В общем, пейте, ешьте и внимательно слушайте!
- Это задание по мне, - улыбнулся Дрон.
Хмыл кивнул, соглашаясь с приятелем. Я достал восемь реалов и протянул Хмылу:
- Тебя, Коротыш, назначаю старшим. Докладывать будешь ты, что узнали с утра. Чтобы ваших пьяных рож я вечером не видел. Деньги все за ночь не пропейте, обалдуи! Это вам на четыре дня!
Хмыл сгрёб монеты и заулыбался:
- Не сомневайтесь, ваше сиятельство. Всё сделаем в лучшем виде!
Как только стемнело мои помощники, вот же чёрт, не поворачивается язык слугами называть, выскользнули из ворот и растворились в темноте. А я каждое утро стал выслушивать доклады Хмыла и мало-помалу составлял криминогенную картину Вырвани. Которая, кстати, была довольно-таки разнообразной. Одного смотрящего тут не было. Зато в городе орудовали сразу пять банд со своими главарями. Каждая банда занимала определённый район и к соседям не лезла. А ещё были бродяги, которые не подчинялись никому. Банды из пяти-семи человек контролировали воришек, а сами занимались ночными грабежами и разбоями. Я тщательно записывал оперативную информацию, и вскоре знал о ночной жизни города достаточно много. Единственное, мои подручные всё никак не могли выйти на след этой самой гильдии убийц.
Получалось так, что она не принадлежала ни к одной из пяти банд. И вполне могло быть, что не в Вырвани гильдия находилась. Потому как про гильдию эту в кабаках не болтали даже самые хмельные головы. А спрашивать намеренно своих охламонов про убийц я запретил. Иначе могли их найти поутру в сточной канаве. И оборвётся единственная ниточка. Зато ко мне потянется жирный канат, потому как узнать, что Хмыл и Дрон мои люди можно было очень быстро.
А ещё затосковал Корн де Симплет. Юный рыцарь влюбился в какую-то дворянку в Вырвани. Вечерами пропадал напропалую. И вначале был оживлён и весел. Но я заметил, что всё чаще он становится угрюм и замкнут. В итоге не выдержал и решил с ним поговорить:
- Корн, в чём дело?
- Да понимаешь, Опер, я ведь младший сын…
- И?
- Наследства нет, а Корелла из небогатой семьи, и родители хотят лучшую партию…
Глава 3
На бал мы с Корном поехали вдвоём. Денег на наряды не пожалели, и я себя чувствовал, честно говоря, не в своей тарелке. Хотя по максимуму выбрал удобный камзол и штаны. Плюс сапоги. На поясе ножны с клинком. Меч дворянину только на приём к королю нельзя было брать. А на бал – чуть ли не обязательное дело. Время неспокойное. Времена лихие. Тем более, Вырванская губерния находилась на севере, и её окраины постоянно тревожили варвары. И акриды время от времени прорывались. А недавно вон, даже нефилимы забрели.
Впрочем, на балу у губернатора о проблемах говорили мало. Люди собрались отдыхать, и делали это со всей широтой своей души. Граф Эльс де Эрл познакомил меня с кучей местной знати, имена которых я тут же благополучно забыл, и попросил ещё раз рассказать о бое с нефилимами. Нас с Корном окружили человек двадцать дворян. И среди них – молодая девушка с ярко-серыми глазами и вздёрнутым носиком. А ещё со следами магической ауры – той самой, очень редкой – воды и жизни. То ли из-за блондинистости мадмуазели, то ли из-за этого вздёрнутого носика, но казалось, что сероглазая смотрит на меня всё время будто насмешливо. Даже когда я описывал, как маг сжёг последнего нефилима и все вокруг охали, девушка лишь смотрела насмешливо и молчала. А после спросила вдруг:
- А доказательства есть? Или это очередная байка про дракона, до которых наши рыцари охочи?
На девушку зацыкали, зашипели рассержено, но она и бровью не повела, и всё так же улыбалась непонятно.
- Наверное, доказательства нужно спрашивать у магистра ордена львов графа де Грея, мадмуазель, - я пожал плечами. – Мы всего лишь немного помогли им в меру сил.
- Немного помогли? – загрохотал губернатор, - Мой брат написал, что из пяти нефилимов двоих убили лично вы!
- Честно говоря, граф, мне просто повезло, - развёл я руками.
- Он ещё и скромный, - с явной иронией промолвила сероглазая незнакомка.
Корн засопел вдруг рассержено, и спросил:
- Клык нефилима будет достаточным доказательством, мадмуазель Анье де Фелѝс?
Магиня Анье де Фелис, которую Корн, оказывается, уже знал, кивнула всё так же насмешливо:
- Вполне,