— Гриша, мужик в сознании. Если есть желание, то можно с ним пообщаться, — сообщила Света, когда мы пришли обедать.
— А молодой?
— Спит. И стонет все время. Зина ему еще что-то вколола недавно.
— Скажи Ане, чтобы сейчас же собрали мне всю имеющуюся тару. А с дедом я во время еды и поговорю, чтобы время зря не тратить.
***
Новенького звали Иваном Петровичем. Его уже Зина приодела и немного ввела в курс произошедшего. Верил, но с трудом. Ничего. Встанет на ноги, осмотрится, проникнется, смирится.
— Давай так поступим, Иван Петрович. Выздоравливай. Общайся с Зиной. Впитывай новые реалии жизни. Потом, как встанешь на ноги и окрепнешь, будем определяться с твоим дальнейшим статусом. У нас тут клановая система образовалась на основе микрогаремов.
— Да я в курсе уже местного обустройства. Пока хотелось бы оставаться с вами. В клане. Вы же меня спасли.
— Как сюда попал и откуда?
— С демонстрации! Прямо из праздничной колонны! Только что шел с флагом, а тут налетел ветер. Тучи. Молнии сверкнули. И уже падаю! Потом удар о землю. Крики людей. Я не кричал, а больше слушал. А вот рядом голоса женщин из планового отдела слышал хорошо. Они в колонне за нашим отделом шли. По ним эта ваша тварь хорошо прошлась.
— Теперь это и твоя, Иван, тварь. А кем работал?
— По образованию я инженер-строитель мостов и тоннелей. А работал в проектном институте. Занимался проектами по реконструкции старых мостов и виадуков.
— Строитель — это хорошо!
Мысленно я ликовал! Может это случайность, а может и сюжет подкинул мне в помощь специалиста, который имеет и теоретические, и практические знания в строительстве. Хрен я его теперь выпущу из-под своего влияния! Пока мне не поможет с решением задачи, попасть на другую сторону пропасти. К горе!
— Восстанавливайся, Петрович! А чтобы с пользой дела, прикинь, как перебраться через пятидесятиметровую пропасть, не имея никакой техники, а материалом будет только древесина.
— Нужны исходные данные. Точная ширина и глубина препятствия, через которое надо перебрасывать мост.
— А вот как сможешь самостоятельно передвигаться, сам сходишь к пропасти, и прикинешь что и как.
***
Тару под горючее собрали всего на сто двадцать литров. Мизер в сравнении с объемами горючего, которое может находиться в баках танка. Терять такой ценный источник энергии мне не хотелось. Отправив гонцов к Олегу и Сергею, я со всеми свободными от важной работы женщинами, отправился к танку.
На месте убедился, что моя спешка оправдана. Вот-вот процессы разрушения приобретут лавинообразный характер.
Вскрыв два бака, я начал высасывать горючее. Давненько этим не занимался и сноровку утратил, поэтому пару глотков сделал. Это не страшно.
Вот когда-то я хорошо глотнул «девяносто пятого» бензина. И пошел на лекцию, на которой время от времени у меня была отрыжка. Парами бензина! Преподаватель долго терпел, а потом заявил, что читать лекцию на бензоколонке он не нанимался, и попросил меня покинуть помещение. Пропуск занятия он мне не поставил.
Сергей, наверно осознав срочность и важность мероприятия, прибежал через полчаса в сопровождении всего клана. У них емкостей оказалось на триста литров.
— Что буду должен? — сразу спросил он.
— Мне десятую часть в твоей таре. А если надумаем сжечь тварь, равноценное участие по объему.
Те же условия поставил и Олегу. Он смог собрать посуды только на двести литров.
Так клан обогатился на сто семьдесят литров дизельного топлива.
Заполнив все, начали перетаскивать горючее к лагерю.
— Вовремя ты это организовал! — закуривая, кивнул на танк Олег.
Машина разрушалась на глазах! Первым, изогнувшись, словно был сделан из мягкого пластилина, развалился ствол пушки. Потом под тяжестью зенитного пулемета обвалилась верхняя часть башни. Затем начали «закипать» сразу большие участки брони на корме и бортах. И процесс стремительно ускорялся. Не прошло и двадцати минут, как на месте грозной боевой машины осталось пятно серо-коричневого вещества, которое тоже со временем исчезнет.
Перенеся горючее, остаток дня я посвятил сбору, переноске и упаковке пороха. Из всего боекомплекта мне досталось около двухсот килограмм пороха и примерно десять килограмм взрывчатки из осколочно-фугасных снарядов.
Все домой! Все это, рано или поздно, пригодится. Главное — суметь сохранить.
Глава № 29
С молодым удалось пообщаться после ужина.
Светлана намостила ему под спину кучу мягких игрушек, чтобы было удобно сидеть.
— Привет! Меня зовут Григорием! Я глава этого клана. Всего их в нашей попаданческой общине девять.
— Мне Света уже кое-что рассказала. Спасибо, что не оставили там умирать. Я бы не выжил. А еще этот зверь!
— Многоножка, схожая со сколопендрой.
— Не видел. Темно было. Но почувствовал! Она даже по моим ногам ночью пробежала, когда на чей-то крик отреагировала. Я тогда так испугался, что рванул в сторону, пока не свалился в кустах. Дальше двигаться уже сил не было. Все тело болело после удара.
— Расскажи о себе. Кто ты? Откуда? Сколько лет? Что умеешь?
Рассказ был короткий. Зовут Роман. Лет двадцать. Студент. Учился на IT-специалиста. Аномалия вырвала, когда с девушкой пил кофе, наблюдая с тротуара за колонной демонстрантов.
Умел он очень много: писать программы, устанавливать их, настраивать персональные компьютеры по конкретных пользователей и обслуживать их. Играть в компьютерные игры. В общем, все, что для этого мира не имеет никакого смысла. Думаю, что он даже не в курсе, почему чай сладкий. Потому что так должно быть! Мама же такой всегда давала!
Но балластом для клана я его не считал. Если встанет на ноги и не окажется нытиком, две пары рук и ног для переноски тяжестей у меня будет.
Пока мы «под чаек» с конфетами общались, разродилась громом и пятнами выброса аномалия.
В сторону крутого склона что-то сыпалось. Я не смотрел. Для этого есть выделенные люди.
— А вот как раз пример того, как ты появился в этом мире.
— Высоко!
— Ваше пятно выброса было ниже. С такой высоты шансов на выживание не будет. Опять же, ваше пятно было над склоном, поэтому многим удалось при падении остаться живыми.
— Ненадолго только.
— Увы! Если останешься в моем клане, придется после выздоровления этой многоножкой вплотную заниматься.
— Останусь!
— Как у нас коллектив устроен знаешь?
— Да! Вы глава, а все женщины ваши.
— Это вынужденная мера, Рома! Есть, конечно,