Я сделал короткую паузу, наблюдая за его реакцией.
— Видите ли, Джеймс, после беседы с мистером Паттерсоном я получил определенную информацию, которая меня встревожила, — я понизил голос до конфиденциального шепота. — Харрисон знает о планах вашего начальника. Более того, он готовит ловушку.
Тейлор замер, не сводя с меня взгляда. Настенные часы в приемной отсчитывали секунды с едва слышным тиканьем. За окном клерк в соседнем здании выключил свет в офисе. Сквозь приоткрытое окно доносился отдаленный гудок парохода на Ист-Ривер.
— Что именно вам известно? — наконец спросил он.
— Харрисон вызвал меня сразу после встречи с мистером Паттерсоном. Он знал о нашем разговоре, знал о предложении. И он предложил мне стать двойным агентом. Якобы согласиться на предложение Паттерсона, но на самом деле работать на него, собирая компрометирующие материалы.
Тейлор молчал, но я видел, как в его голове крутятся шестеренки, оценивая информацию.
— Почему я должен вам верить? — спросил он после паузы. — Возможно, это вы работаете на Харрисона и пытаетесь выведать что-то у меня.
Я достал из внутреннего кармана пиджака сложенный листок бумаги и положил на стол.
— Это копия инструкций Харрисона. Заметьте, я мог бы просто следовать им и никогда не раскрыть вам эту информацию. Но я полагаю, что позиция мистера Паттерсона куда более перспективна для моей карьеры.
Тейлор развернул лист и быстро пробежал глазами по тексту. Конечно, это была изящная подделка, я составил ее сегодня утром, имитируя почерк и стиль Харрисона. Достаточно убедительная, чтобы вызвать тревогу, но не настолько детальная, чтобы ее можно было использовать против меня.
— И что вы предлагаете? — спросил Тейлор, возвращая мне документ.
— Я предлагаю тройную игру, — ответил я. — Харрисон думает, что я шпионю за Паттерсоном для него. Паттерсон будет думать, что я работаю исключительно на него. А на самом деле мы с вами создадим более тонкую стратегию. Будем контролировать поток информации в обоих направлениях.
Я наблюдал, как Тейлор взвешивает мои слова. Его лояльность Паттерсону была очевидна, но он также обладал собственными амбициями.
— Для этого, — продолжил я, — мне нужен доступ к большему количеству информации о темных делах Харрисона. Мистер Паттерсон обещал предоставить дополнительные документы. Чем весомее будут материалы, которые я передам ему, тем больше его доверие, и тем лучше наша позиция.
Тейлор побарабанил пальцами по столу, затем встал и подошел к запертому шкафу в углу комнаты. Достав небольшой ключ из жилетного кармана, он открыл один из ящиков и извлек тонкую папку.
— Мистер Паттерсон собирался передать вам это при следующей встрече, — сказал он, возвращаясь к столу. — Но возможно, учитывая обстоятельства, лучше, если вы получите их сейчас.
Он протянул мне папку, но не отпустил ее, когда я взялся за край.
— Если вы обманываете нас, мистер Стерлинг, последствия будут крайне неприятными, — его голос звучал спокойно, но в нем слышалась стальная нотка. — Мистер Паттерсон не прощает предательства.
— Как и я, — ответил я, глядя ему прямо в глаза. — В этой игре у меня свой интерес. И он совпадает с интересами мистера Паттерсона.
Тейлор отпустил папку, и я положил ее на стол перед собой.
— Что конкретно там? — спросил я.
— Документы, свидетельствующие о махинациях Харрисона с активами клиентов. И кое-что еще, — Тейлор помедлил. — Информация о об участии Харрисона в составе разных компаний.
Мое сердце забилось быстрее, но я сохранил невозмутимое выражение лица.
— Звучит многообещающе. Я изучу их и подготовлю стратегию.
— Разумеется, — согласился Тейлор. — Но будьте осторожны. Харрисон не тот человек, с которым можно шутить.
— Я ценю ваше предупреждение, — я встал, протягивая руку. — И вашу откровенность.
Тейлор пожал мою руку.
— Когда вы планируете встретиться с мистером Паттерсоном?
— В ближайшие дни. Сначала я должен изучить материалы и подготовиться. Также мне нужно будет предоставить Харрисону какую-то информацию, чтобы поддерживать его доверие. Возможно, вы могли бы посоветовать, что именно?
Тейлор понимающе усмехнулся.
— Вы действительно играете тонко, мистер Стерлинг. Я подумаю над этим и свяжусь с вами завтра. Какие-то несущественные детали, достаточные, чтобы Харрисон был удовлетворен, но не опасные для нас.
— Превосходно, — я направился к двери. — Я свяжусь с вами после того, как изучу документы.
— Мистер Стерлинг, — окликнул меня Тейлор, когда я уже взялся за дверную ручку. — Учтите, что для мистера Паттерсона очень важно ваше участие в этом деле. Он высоко ценит ваши аналитические способности. И, как вы понимаете, щедро вознаграждает лояльность.
— Я рассчитываю на это, — ответил я, слегка улыбнувшись. — Доброго вечера, мистер Тейлор.
Выйдя из приемной Паттерсона, я глубоко вздохнул. О’Мэлли поднялся мне навстречу, вопросительно подняв бровь.
— Все прошло хорошо, — тихо сказал я. — Но нам лучше поговорить не здесь.
Мы спустились на лифте и вышли на улицу. Вечерний Нью-Йорк встретил нас прохладным ветром с океана. На западе небо еще сохраняло отблески заката, окрашивая верхушки небоскребов в золотисто-розовые тона.
Уличные фонари начинали загораться один за другим, создавая пунктирную линию вдоль проспектов. Городской шум, смесь автомобильных гудков, обрывков разговоров прохожих и отдаленного звона трамваев, успокаивающе действовал на меня после напряженного разговора.
— Что теперь, босс? — спросил О’Мэлли, когда мы отошли на безопасное расстояние от здания.
Я похлопал по внутреннему карману пиджака, куда спрятал свернутые документы.
— Теперь, Патрик, мы сделаем следующий шаг. У нас есть информация от Паттерсона и от Харрисона. Мы держим обе стороны за определенные части тела и можем направлять танец по своему усмотрению.
— Как дирижер, — заметил О’Мэлли с легкой улыбкой.
— Именно, — я кивнул. — И наш первый концерт только начинается. Давай найдем тихое место, где можно просмотреть эти документы. Думаю, содержимое этой папки может оказаться даже интереснее, чем я ожидал.
Мы пошли по Бродвею, растворяясь в вечерней толпе. Впереди еще один раунд в этой сложной игре, но я чувствовал, что мои фигуры занимают все более выгодные позиции на доске.
Прежде чем поймать такси, мы решили пройтись пешком пару кварталов. Вечерний Нью-Йорк гудел и мерцал огнями рекламы, постепенно расцвечивая темнеющее небо. Уличные торговцы сворачивали лотки, а витрины магазинов одна за другой гасли, уступая место неоновым вывескам баров и танцевальных залов.
— Знаешь, О’Мэлли, — сказал я после непродолжительного молчания, — мне не нравится мысль