— Или снова выйти замуж, — вдруг сказала принцесса. — Пути Священной Пары неисповедимы, за три хода может случиться все, что угодно.
— Или снова выйти замуж, — эхом повторила я.
Все это я и без них предполагала. Но, честно говоря, больше рассчитывала на вариант, предложенный Ее высочеством. Он, что ли, более гуманным казался. На фоне «счастливого» замужества Стейзи.
Нет, ну они всерьез полагали, что я соглашусь рожать от герцога? После того, что сами видели? Разве поротая задница Его светлости не является главным аргументом того, что ему в мою койку путь заказан? И ведь совсем не глупый этот Амадео, на что он надеется? На то, что Стейзи настолько забита и затюкана, что за глоток свободы согласится на новое насилие?
— Нет, — спокойно ответила я, глядя на аргерцога.
— Что «нет»? — не понял он.
— Ваш вариант мне не подходит.
— Не подходит? — брови Его светлости взлетели.
Нет, надо же, изумляется так, будто не вечное насилие предложил, а пропуск в рай.
— Я, конечно, могла бы сказать, что согласна, и спустя три хода приму мужа любым и рожу ему еще детей, но… Это была бы ложь. Он и пальцем меня больше не коснется. Я поклялась в этом Священной Паре. Свой долг как жена я уже выполнила — родила наследника. Более я ему ничего не должна.
— Но должны короне! — возмутился лекарь.
— А я не отказываюсь выполнять свой долг как подданная королевства. Разве я противилась замужеству? Разве что-то требовала от Его величества? Или сейчас требую? — и ресничками хлоп-хлоп. Мол, вот она я. Очень преданная королю и королевству. Ага… — Я откровенна с вами. Если для зачатия ребенка и активации дара от Священной Пары требуется мое желание и согласие, то говорить о том, что я покорно рожу от Радана — это заведомая ложь. И добровольно я на это не пойду.
— Но…
— Артус, помолчи! — приказным тоном потребовал Амадео и уставился на меня. — Правильно ли я понимаю, что вариант принцессы не вызывает у Вас неприятия?
— Он единственно возможный. Рожать от мужа я отказываюсь.
— Вы понимаете, чего просите? — тихо спросил он. — Решили стать вдовой?
— Я ничего не решила, — твердо ответила ему, глядя прямо в глаза. Ишь, какой ушлый! То сам намеки делал, то вдруг возмутился. — Я просто дала честный ответ на Ваш вопрос. А каким образом эту проблему решит Его величество, мне неведомо. Лично мне бы хотелось расторжения брака, но с возможностью воспитывать сына.
— Невероятно! — не сдержался лекарь. — Да как Вы только смеете думать о таком!
— Я бы тоже хотела знать, как смеете Вы думать о том, что я добровольно лягу под мужчину, который годами меня истязал. Издевался не только физически, но и всячески оказывал влияние на разум. Негативное. В угоду своей девке и своему эгоизму. Просто потому, что мог. Просто потому, что ему меня в жены навязали. Просто потому, что он купил меня, как дешевку на рынке, и все ему это позволили. Закрыли глаза на его бесчинства, а вспомнили обо мне лишь сейчас.
— Вы — его жена! — патетично возвестил Артус. — Ваш долг — повиноваться мужу и рожать ему детей!
— А он — мой муж. Тот, кто обязан защищать, обеспечивать комфорт. А не избивать и морить голодом, раз за разом заставляя меня скидывать детей, — я смотрела спокойно, пусть и хотелось скривиться от вида графа. — Вы же лекарь, должны видеть количество детей, которых я потеряла. Илиас родился чудом. Ваше сиятельство, Вы не сможете изменить мое мнение. Никоим образом. Думаю, что результат нашего общения с мужем Вы уже видели.
Полагаю, на всех произвело впечатление не то, что я говорила, а то, каким тоном я это говорила. Ни единой эмоции не проскочило, ни единой высокой нотки в голосе. Абсолютно ровно.
Право слово, ждать, что я начну в истерике биться — глупо. Как и то, что я вдруг сочту себя быть обязанной спать с герцогом. Не обязана. После того, как родился Илиас — точно.
— Анастейзи, но за три хода многое может измениться… — осторожно начал Амадео. — Сейчас Вам тяжело вспоминать прошлое, но спустя время, когда притупятся чувства и эмоции…
— Ваша светлость, буквально недавно Вы воспевали мой ум и проницательность. Не оскорбляйте меня, пожалуйста, подобными предположениями. Ни один солдат не забудет плен и пытки, которые там перенес.
— Вы слишком остро все воспринимаете, — снова влез Артус.
— Действительно. Всего лишь умерла, пустяк какой! Каждый день люди умирают и воскресают.
Честно говоря, я ожидала от королевского лекаря куда больше участия и понимания. И совсем не вот этого фанатичного блеска в глазах испытателя-селектора. Козел. Очередной.
— Как Вы не понимаете?! Более века не активировался дар жизни! — в сердцах воскликнул лекарь, не заметив холодного взгляда аргерцога. — А Вы смогли не только себе его активировать, но и сыну! И сможете еще, если родите! Вы просто не имеете права поступать так с королевством! Мы нуждаемся в одаренных!
— Я не отказываюсь в будущем иметь детей, — спокойно ответила взволнованному лекарю. — В этом наши интересы с короной совпадают.
— Если так, то почему Вы противитесь естественному процессу? Вы венчаны перед ликом Священной Пары, этого не изменить. Смиритесь!
Я уже с трудом держала лицо. Нет, не потому, что во мне бушевали эмоции. Все же я не Стейзи, девочка бы давно взорвалась и наговорила гадостей. Мне было трудно продолжать гнуть линию подданной, послушной воле короля. Но я слишком хорошо понимала, что подарки могут и отнять. А мне они были необходимы. Я, конечно, говорила себе, что могу свалить в закат и служить любому королю. Но не тогда, когда против меня может выйти целое королевство.
И лгать, что готова на все, только отпустите, пожалуйста — тоже не стоило. Я нутром чуяла, что принцесса — ходячий детектор лжи. Не зря она присутствовала сейчас и не зря находилась вне поля моего зрения.
— Артус, — тихо, но так, что от его тона мураши даже у меня по спине побежали, произнес аргерцог.
Уж не знаю, каков его магический дар, но то, что в нем куда больше силы, чем он показывает — однозначно. На миг даже почудилось, что передо мной опасный хищник.
— Ваша светлость, но Вы же видите… Понимаете…
— Вижу и понимаю то, чего Вы не хотите понять. Помолчите.
Взгляд мужчины обратился ко мне.
— Как я уже сказал, у Вас будет