Красавец, да и только!
В кассе я получил всю причитающуюся сумму золотом, распихал монеты по карманам и отправился в штаб. Писарь к этому времени уже подготовил приказ, а капитан его подписал, вот только вручили мне отнюдь не распоряжение о предоставлении семидневного отпуска, а направление на стажировку к магистру Первоцвету.
— Ротного предупреди только, а то в дезертиры запишут, — сказал писарь, а когда я справился об адресе, по которому отправили пожитки убитого мной на дуэли дворянчика, промолчал, удивлённо подняв брови.
Я ничего выдумывать не стал и выложил на стол золотую пятёрку, этот аргумент заставил старого служаку порыться в бумагах и сообщить:
— Тегос, гостиница «Морской бриз». Получатель — мастер Стриж.
И что мне это дало? Вроде бы ничего, но как знать, как знать…
Глава 13
В расположение я вернулся на попутной телеге, там сразу отыскал ротного и протянул ему направление. Приготовился выслушать речь о пронырах, прыгающих через голову непосредственных командиров, но поручик поглядел в ответ вроде как с жалостью.
— Езжай! — махнул он рукой. — Хоть подлечишься.
Я как-то немного даже растерялся от такого поворота. Не так и паршиво моё отражение в зеркале цирюльника выглядело, чтобы на подобное снисхождение рассчитывать, а смотри ж ты!
Зато не преминул поворчать урядник Седмень.
— Вот же молодёжь пошла! — нахмурился он. — Пороха понюхать не успели, а уже отпуск им подавай!
— Меня на стажировку направили! — напомнил я. — Не в отпуск!
— Хрен редьки не слаще! — отрезал дядька, вздохнул и хлопнул по плечу. — Давай! Гульни там за всех нас!
Хомут заржал.
— Да мы и сами за себя гульнём! — заявил он с довольной ухмылкой.
Край в знак согласия кивнул, урядник погрозил им кулаком, но разноса устраивать не стал и ушёл.
— Отпуск выбили? — удивился я.
— Бери выше! — подбоченился Хомут. — Пополнение отбирать поедем из свежего мяса, что с того берега лужи привезли.
Я не удержался и отметил:
— Удивительно после вчерашнего-то.
— Да что ты понимаешь? — нахмурился младший урядник. — Старшой у нас вспыльчивый, но справедливый. Остыл и понял, что зря боевых лишил. Так-то!
— Ага, — кивнул Край. — Мы ж тех гадов на пару сотен настреляли!
— Не ной, седмица в Тегосе дорогого стоит!
Я задрал голову к успевшему подняться солнцу и заторопился. Сбегал за ранцем и уже двинулся было обратно в основной лагерь, но Хомут покачал указательным пальцем.
— Нет-нет-нет! Давай-ка всё на себя навьючивай! И боекомплект пополни!
Он указал на Огнича, а тот мало того, что был в кирасе и шлеме, так ещё и закинул за спину карабин; в ножнах на боку фургонщика висела сабля.
— Чего это? — не понял я.
— Говорят, дорога полна неожиданностей, — пояснил Огнич.
— Именно! — подтвердил Хомут. — Давай-давай! В Тегосе сдашь на хранение. Запомни: ты пластун, ты всегда на службе! Даже по нужде без оружия не ходи!
На споры не осталось времени, натянул кирасу, набил оба патронташа, прицепил на оружейный ремень чехол с ампутационным ножом, повесил на плечо карабин да и вернулся на улицу с ранцем в одной руке и пробковым шлемом в другой. Заподозрил даже, что стал жертвой розыгрыша, но нет — и Хомут, и Край подошли к сборам в дорогу ничуть не менее обстоятельно.
В основной лагерь и вовсе покатили на повозке с картечницей и в сопровождении нескольких верховых. Там у ворот нас дожидалась ещё одна повозка, рядом с которой курили офицеры — все до единого тайнознатцы. Был среди них и поручик Чеслав.
Он и скомандовал:
— Выдвигаемся!
Но только отправились в путь, и мигом встрепенулся Огнич.
— Не той дорогой едем! — заявил он. — Тегос на востоке, а не на юге!
— Умный мальчик! — рассмеялся Край. — А ты, Боярин, будто и не пластун вовсе!
Я проигнорировал хохоток каторжанина и уставился на младшего урядника.
— Расслабьтесь! — отмахнулся Хомут. — На паровозе со всем комфортом покатим! — Но он тут же встрепенулся. — Отставить расслабляться! По сторонам глядите в оба!
Приказ был отнюдь не лишён смысла, поскольку ехали мы по лесной дороге, джунгли подбирались к обочинам и обзор как таковой отсутствовал. По сути, приходилось во всём полагаться на парочку выдвинувшихся в головной дозор верховых. Я как-то сразу порадовался даже, что облачён в зачарованную кирасу, а под рукой карабин.
Но — нет, в пути неожиданностей не случилось. Ехали себе и ехали, пока не вывернули на широкую просеку, где валили деревья неживые дровосеки, коих отличала размеренность движений заводных игрушек. Немного дальше началась насыпь, её продлевали таскавшие в носилках землю и щебень ходячие мертвецы. За ними приглядывал сидевший под навесом из пальмовых веток чернокожий колдун, парочка его мёртвых слуг помахивала опахалами, отгоняя мух и кровососущую мошкару. Ещё на глаза попался ученик школы Расколотой тверди, он что-то втолковывал двум офицерам в зеленовато-жёлтой экспедиционной форме и пробковых шлемах. Не обошлось и без охраны — стрельцов и кадавров.
Повозки остановились, и Хомут первым перемахнул через борт.
— Приехали! — объявил он. — Дальше своим ходом.
— И далеко? — поинтересовался Огнич.
— Версты две, — обрадовал нас младший урядник.
Именно — обрадовал. Две версты по насыпи, пусть даже и на солнцепёке, — это семечки по сравнению с полноценным марш-броском через джунгли.
Поручик Чеслав и сопровождавшие его тайнознатцы тоже в своей повозке задерживаться не стали, поспрыгивали с неё и двинулись к насыпи. Сооружали ту не просто так: местность была заболочена, под ногами тотчас захлюпала грязь. Взобравшись вместе с остальными по крутому откосу, я огляделся и поразился масштабу затеянного строительства. Просека тянулась через джунгли и тянулась, ходячие мертвецы бессчётными муравьями валили деревья, расширяя и продлевая её, а ещё насыпали, ровняли и утрамбовывали грунт, укладывали поверху шпалы и рельсы.
Прикатила дрезина, остановилась, немного не доехав до края железной дороги. Чумазые работяги сбили запоры, боковой борт вагонетки опрокинулся и вниз по склону зашуршали камни и комья земли. Туда сразу потянулись ходячие мертвецы с носилками и тележками.
— Может, подвезут? — предположил Край, но дрезина покатила прочь куда раньше, чем мы успели до неё дойти. Пришлось двинуться следом, приноравливая шаг под расстояние между шпалами.
Идём, идём,