Я заинтересовался и позволил себе потерять несколько секунд, чтобы заглянуть внутрь подозрительной сумки. И аж присвистнул, увидев россыпь серебряных монет, с вкраплениями золотых, а также несколько мешочков. Открыл затягивающуюся горловину одного и вторично присвистнул. Необработанные изумруды, хотя тут я скорее всего ошибся. Откуда в этих местах взяться изумрудам? Да я вообще во всяких камушках не разбираюсь.
Так что перекинул лямку сумки через плечо, и побежал туда, откуда донёсся треск двигателей багги. И успел очень вовремя. Этот дурень, Нагибамир, не нашёл ничего лучше, чем вступить в бой с двумя разбойниками. Залёг за колесом нашей машинки и стрелял из ружья. Но разбойники оказались умнее. Кинули гранату, которая, во-первых, здорово разнесла машину, а во-вторых достала и моего напарника, который со стоном скрючился на земле.
Когда разбойники выскочили из кустов, я тут же застрелил обоих, затем кинулся к Нагибамиру, сразу понял, что тот ранен не особо опасно, ну и контужен. Оттащил парнишку в кусты, перевязал, а затем перекинул стонущее тощее тело через плечо и припустил к нашему сухопутному кораблю, надеясь, что экипаж не решит поскорее смыться из опасного места, раз пушка умолкла.
Впрочем, это я так, слегка преувеличил опасность такого исхода. Вынужденные товарищи по поездке производили впечатление вполне адекватных людей. А в какой-то момент загрохотал крупнокалиберный пулемёт. И по длинным очередям я догадался, что это Бешеная Ленка гвоздит.
Выскочил из леса и понял, что произошло. Наша машина остановилась и принимала двоих абордажников, которые ещё в начале нашей атаки попали под случайный снаряд. Как ни странно, оба даже сильно не пострадали, и ковыляли к машине.
А разбойники, пользуясь моментом, решили атаковать пешим порядком, вот Ленка и оттянулась, наконец заметив цели для своей бандуры.
Через пару минут я ворвался через откинутый пандус в ангар, передал раненого напарника целительнице, а затем подал сумку карго, проворчав:
— Обе машинки всё, а это трофеи.
Иван Петрович заглянул в сумку, и у него аж руки затряслись. Всё-таки он, хоть и правильный мужик, но к деньгам имеет особый пиетет. А я что? Я тоже доволен. По правилам абордажников, мне полагается четверть лично добытых трофеев, ещё четверть делят на всех участвовавших в бою, а половина принадлежит нанимателю. А в сумке, похоже, очень не малая сумма.
Хотя с размером суммы я изрядно ошибся. Карго тут же высыпал всё на пол ангара, и это оказалось очень правильным решением. По крайней мере, я мог своими глазами видеть как происходила предварительная оценка. Серебро и золото — это понятно, а вот камни оказались вовсе не изумрудами, а какими-то не особо и ценными.
Наш корабль продолжил путь, больше не тревожимый разбойниками, которым потерь уже хватило, а я поднялся в свою каюту, где мне на шею кинулась визжащая от счастья Марина.
К вечеру все бойцы получили свои доли трофеев и награды за участие в бою. Суммарно мне в итоге досталось около трёх тысяч рублей — а это пара десятков окладов абордажника. Сумма немалая, но это для простолюдина. Для наследника княжеского рода, которого я замещаю — сущие копейки. А мне ведь придётся в Москве соответствовать статусу, так что пока финансовый вопрос так и оставался открытым.
Дальнейший путь прошёл без приключений. Днём мы с Мариной так и продолжали тренировки. По вечерам уже я лично прятался от Ленки, которая, похоже, окончательно влюбилась в меня. Этому способствовали и мой удачный бой, и доля трофеев, которую пулемётчица тоже получила. Да и вообще, меня ценил весь экипаж. А два алкаша всё время зазывали набраться по самые глаза с ними.
Внезапно разбогатевший Нагибамир меня просто боготворил. Ведь, кроме прочего, я вынес его раненого, да ещё и описал его подвиги не как метания придурка, получившего в руки машину и оружие, а как серьёзную помощь по отвлечению внимания.
Марина даже в какой-то момент серьёзно сказала мне, что у меня проявился некий магический шарм. Явление очень редкое, но описанное в купленном мною в Иркутске невероятно интересном учебнике. Этот шарм проявляется очень странно — встречается крайне редко, и стоит группе людей начать относиться к носителю этого явления очень уважительно, как их суммарная магия принимается его усиливать. Так появляются новые поклонники, в результате чего народная любовь нарастает в геометрической прогрессии. Как не забыла добавить Марина — усиливая шарм на порядки.
Но пока наш коллектив был недостаточен для начала цепной реакции, хотя магичка была полна энтузиазма изучить редкое явление после того, как мы попадём в густонаселённые места.
И мы конечно же прочитали о причинах появления такой аномалии. Именно что аномалии. Одного из нескольких возможных вариантов, которые иногда наблюдаются у людей, получивших очень сильные магические способности неожиданно.
Марина сразу связала мой шарм с тем, что я попал под прорыв магии из какого-то измерения, о чём я ей соврал. Но я-то понимал истинную причину. Мне перелили кровь очень сильного мага, из-за чего я и получил на халяву выдающиеся способности к магии и сродство. Вот и колбасит меня не по детски. И шарм — может не самый экстравагантный вариант дополнительной способности. Ведь в учебнике были упомянуты случаи энергетического вампиризма и перерождения в непонятную астральную сущность.
* * *
Наконец потрёпанный жизнью сухопутный корабль прибыл в Нижний Новгород, и зарулил на стоянку, которая располагалась на краю промышленного района. Здесь наши наниматели собирались по-быстрому распродать контрабандный товар, а машину сдать в металлолом.
Наёмников всё это нисколько не касалось, поэтому мы всей толпой отправились к конечной остановке трамвая, на котором и доехали до центра города. А вот дальше наш сдружившийся коллектив распался.
Двое алкоголиков решили остаться здесь и пропить как жалованье за поход, так и куда большую премию за памятный бой. Ну дело их, мужики не привыкли думать даже на шаг вперёд.
Затем отвалилась Бешеная Ленка. Одарила меня печальным взглядом, проворчала что-то про то, что Марине очень повезло, что я такой однолюб, и ушла. Но чтобы не совсем по-английски, пояснила, что ей надо встретиться с сестрой и племянниками, а дальше они уж решат, что делать. Хотя скорее всего поедут в Москву.
А я с Михаилом и Мариной сразу в столицу и отправились. Младший княжич всё так же щеголял в образе девчонки, но я твёрдо пообещал ему, что уж в Москве-то, где нам не надо будет опасаться открытого нападения вражеских родов, он наконец снова станет мальчишкой.