И работать эта невероятная машинка на стыке техномагии и аурной защиты могла достаточно долго. Сейчас, кстати, работала, выставленная на максимальные параметры. И даже так она должна была разрядиться не раньше чем через несколько суток. А если защиту ослабить, то и на месяцы хватит. А затем можно подзарядить, но догадываюсь, что для этого потребуется не меньше, чем архимаг.
Ладно, такой артефакт — это то, что нам и надо, если мы хотим где-то спрятаться.
Закончив со сбором трофеев, я упаковал трупы в мешки, затем сходил в квартал, где мы жили раньше, и забрал машину представительского класса. На ту никто не позарился, так что так и стояла, где я её оставил. Впрочем, ожидаемо. Умные воры побоялись связываться с неизвестным им владетелем, а глупые не смогли бы взломать защиту. Машина на магическом ходу, и её просто так не запустишь.
Подогнал оглушительно скрипящий в ночи магомобиль к чёрному ходу доходного дома, и перетаскал трупы. Также мы забрали все вещи, наши с Мариной и слуг. Я оставил на столе немного денег, потому что обстановку в гостиной разгромили не слабо. А так-то арендодатели сюда явятся не скоро, потому что тревожить важную персону без веского повода не принято, и к тому времени все магические следы аур и применённых заклинаний должны рассеяться.
Затем мы отправились в заводской район, и под покровом темноты я скинул трупы в канализационный колодец. Ещё и попросил Марину заварить его техномагией. Такое непрофессиональное сокрытие следов мне очень не нравилось, но что поделать… Времени на разработку нормальной операции прикрытия у меня нет, да и заниматься такими вещами лучше заранее.
Мы вернулись в центр города, заехали в гостиницу и забрали оттуда Нагибамира и Настю. И первым делом шустрая девчонка, которая сразу принялась краситься прямо на ходу, поразила нас их собственной новостью:
— Ах, Ваши светлости! Поздравьте нас! Мы с Наги вчера поженились.
Марина от неожиданности не удержалась от смешка, но быстро опомнилась и выдала длинное поздравление. Я же решительно затормозил у первого же попавшегося храма.
Хоть сейчас было ещё по-зимнему темно, но рабочее утро уже настало, так что и народу на улицах хватало, и храм был открыт. Мы всей толпой прошли внутрь, и я властно приказал жрецу, который пока ещё лениво обходил помещение по периметру, зажигая что-то вроде лампад.
— Уважаемый! Нам надо пожениться. Прямо сейчас!
— Сударь, — удивлённо уставился на меня старик. — Но такие события с наскоку не свершают.
— А придётся, — проворчал я, сунув ему под нос княжеский перстень. Затем достал документы и вложил в трясущиеся руки, добавив. — Свидетели у нас с собой, так что всё по закону. Вносите в свои книги, и… у вас есть полчаса.
И так грубо со жрецом я общался специально. Иначе он тут ещё два часа тупить будет, а нам в любой момент не пойми кто может на хвост упасть. Пусть не аурным поиском, но я что-то больно знаменит стал, как бы в лицо не опознали.
— С вами, Ваша светлость, всё в порядке, — пробубнил жрец. — А вот ваша невеста, сударыня Марина Белякова, ещё не в полном совершеннолетии.
Я с удивлением посмотрел на Нагибамира и Настю. Им же семнадцать и пятнадцать! И как-то поженились. Жрец моего взгляда не пропустил и изменил претензию на больше похожую на настоящую:
— И… э-э-э… вы же близкие родственники… Очень близкие.
Чёрт! Ну кто бы мог подумать, что этот старый сморчок читает газеты. Хотя… думаю, тут и без газет сплетни уже расползлись!
Первым делом я от души выматерился на себя самого! Не вслух, конечно. Нет! Ну надо же! Я привык тщательно планировать важные дела, и не зря. Стоило мне принять решение экспромтом, и так завалил простейшую операцию! Ни сколько не боевую, а просто женитьбу.
Можно, конечно, просто развернуться и уйти. Подождать пока не выяснится, что мы с Мариной не родственники. А это выяснится, как только я соглашусь на сверку аур. Я уже сейчас не могу быть похож аурой на бывшего наследного княжича. Крови его во мне уже недостаточно много, и со временем доля будет только уменьшаться.
Но, остаётся одно очень важное соображение. Марина считается простолюдинкой, пока её родство со Снегоступовыми-Зваными официально не подтверждено. А значит, стоит нам попасться жандармам, и её упекут в каталажку. Мне, как князю, только вопросы попробуют задать, но с девушкой будут действовать куда жёстче.
А жандармы нами очень сильно интересуются, больше чем уверен. И ещё больше заинтересуются, если всё-таки найдут следы боя с польским князем и его приспешниками в брошенной только что квартире.
Я решил исправить ситуацию, поэтому достал из бумажника пять сотенных купюр и выразительно ими пошелестел. Глазки жреца забегали, и тот пробормотал:
— Такие нюансы можно преодолеть, если со стороны не совсем совершеннолетней невесты будут посаженные родители.
Я кинул взгляд в тёмный угол храма, где замерли две старушки, достаточно богомольные, чтобы прийти на утреннюю службу сильно заранее, и достаточно любопытные, чтобы затихариться в углу, чтобы не быть выставленными за двери и дождаться конца представления.
Достал ещё две сотенные купюры и подал Марине, кивнув на невольных свидетельниц. Девушка кивнула, схватила деньги и убежала к старушенциям, даже забыв, что в доме богов бегать не принято.
Уже через несколько минут она стояла рядом, а за её спиной бодро расправляли плечи бабки.
— Но должна быть не только посаженная мать, — проблеял жрец, — но и отец.
— Мы мать и отец! — чуть не рявкнула одна из старух. — Давай, твори уже обряд!
Через полчаса мы продолжили путь. Впрочем, недалеко. Через несколько минут я остановился у дома с конспиративной квартирой Ленки и старой чиновницы.
И обе были дома. Рано ещё очень, так что Ленка открыла нам в халате, застегнутом на одну пуговицу, но заметив не только меня, но и Марину, застегнула и остальные. Кроме двух самых верхних.
Ещё в квартире обнаружился и Михаил.
— Вот, — кивнула на князя Снегоступова-Званого амазонка, потрепав того по макушке. — Как прочитала про бой