Общим элементом в этих и во всех других подобных предположениях относительно происхождения людей, которых европейские исследователи обнаруживали на тихоокеанских островах, являлась убежденность, что утлые каноэ островитян и примитивные навигационные средства, которыми они располагали, не соответствовали масштабной задаче исследования Тихого океана и колонизации сотен рассеянных в этой водной пустыне островов. Поэтому казалось логичным, что решение полинезийской загадки следует искать в какой-то иной плоскости. Такое этноцентрическое мышление было весьма характерно для первых европейских исследователей. Их мало интересовали люди, которых они встречали на своем пути. В представлении европейцев все они были «дикарями», и мысль о том, что эти «дикари» способны на что-то большее, чем остервенелые пляски у костра, попросту не могла прийти никому из них в голову.
Таким образом, Роггевен первым столкнулся с тем феноменом, который позже стали называть «загадкой острова Пасхи». В полный рост эта «загадка» встала во 2‑й половине XX в., когда на остров зачастили разного рода энтузиасты, ставившие перед собой самые нелепые вопросы и искавшие на них самые нелепые ответы. Тему «загадочного острова» эксплуатировали вдоль и поперек, доведя ее до банальности. В итоге гора диких версий и гипотез рухнула под собственной тяжестью, но остров от этого ничуть не утратил своей привлекательности. Ведь остров Пасхи – действительно одно из самых интересных мест на Земле.
Этот небольшой клочок суши вулканического происхождения площадью 166 кв. км имеет форму треугольника. В каждом его углу возвышается по вулкану, а в центре раскинулась холмистая равнина. Треть территории острова занимает Национальный парк Рапа-Нуи, знаменитый своими каменными статуями – моаи, уникальным феноменом культуры полинезийцев, которые поселились здесь около 300 г. н. э. Якоб Роггевен рассказывает, что жители острова зажигали перед этими гигантскими изображениями костры и садились вокруг на корточки, почтительно склонив головы. Молитвенно сложив руки, они то поднимали их вверх, то опускали вниз.
Жили островитяне в длинных низких хижинах из камыша, похожих на перевернутые вверх дном лодки. Никаких окон эти домики не имели, а отверстия, заменявшие двери, были столь малы, что в них с трудом можно было протиснуться. Всю обстановку составляли несколько циновок на полу и камни вместо подушек. Металла островитяне не знали, а пищу готовили на раскаленных камнях. Голландские моряки, открывшие остров, недоумевали: каким же образом эти первобытные люди сумели создать сотни гигантских статуй, равных которым нет во всей Европе? Исследовав подвергшуюся выветриванию поверхность одного из этих колоссов, мореплаватели пришли к выводу, что фигуры сделаны не из камня, а просто слеплены из глины, которую затем покрыли слоем камешков.
Экспедиция Роггевена пробыла на острове менее суток. После этого европейцы посетили Рапа-Нуи лишь спустя полвека, в 1770 г. Это были два испанских корабля под командованием Фелипе Гонсалеса. В то, что гигантские статуи сделаны из глины, испанцы не поверили: взяв в руки кирку, можно было легко убедиться, что это настоящие каменные монолиты. Моаи произвели на испанских моряков большое впечатление, они даже выражали сомнение в том, что статуи сделаны на самом острове.
Следующими из европейцев на острове побывали англичане во главе с капитаном Куком, а в 1786 г. – французская экспедиция Лаперуза. Кука восхитило техническое мастерство неизвестных инженеров, которые когда-то без помощи механизмов подняли эти колоссы на ступенчатые постаменты, сложенные из камня. Он не сомневался, что нынешние жители острова не имеют к этой работе никакого отношения, ибо они даже не пытаются чинить все эти каменные фундаменты, которые давно уже начали разрушаться. Кук заметил также, что многие статуи сброшены со своих пьедесталов и лежат лицом вниз, причем все говорит о том, что повалили их намеренно.
«Гигантские статуи, на мой взгляд, нельзя считать идолами, которым поклоняются нынешние островитяне, хотя таковыми эти статуи могли быть в дни посещения голландцев, – писал Кук, – во всяком случае, я не приметил ничего, что заставило бы меня так предположить. Напротив, я склонен думать, что они являются местами погребения для некоторых племен или семейств…
Все статуи, или по крайней мере многие из них, установлены на эти платформы, которые служат для них пьедесталами […] Эти статуи сделаны грубо, но неплохо, черты лица вырублены хорошо, особенно нос и подбородок, но уши непропорционально длинны; что же касается туловища, то оно едва ли похоже на соответствующую часть человеческой фигуры. Голова увенчана камнем, формой и величиной подобным барабану, и мы немало дивились тому, как установлены были эти камни – разве только остров когда-то населяла раса гигантов высотой 12 футов, как это рассказывает нам один из авторов «Путешествия Роггевена». Интересно узнать, что же стало с этой расой […] Трудно представить себе, как островитяне, которым неизвестны никакие механические приспособления, могли поднять на каменные пьедесталы эти огромные статуи, а затем увенчать их головы большими цилиндрическими камнями […] Насколько я могу судить, единственный способ, при помощи которого могли поднимать статуи, был такой: под верхний конец лежащего на земле изваяния подкладывались по мере поднятия камни, пока оно не принимало вертикального положения; тогда устраивали нечто вроде насыпи или горки, по которой можно было вкатить цилиндр и водрузить его на голову статуи, после этого камни можно было убрать […] Но надо сказать, что каким бы способом ни воздвигались статуи, эта работа требует огромного времени и убедительно свидетельствует об изобретательности и терпении островитян, живших в те времена, когда строились эти статуи».
На борту судна Кука находился полинезиец с Таити, который понимал диалект жителей острова. С его помощью англичанам удалось выяснить, что статуи не считались обычным изображением богов, а были памятниками «арики» – людям священного королевского рода, жившим на острове в прежние времена. Подобного же мнения придерживается сегодня большинство исследователей.
В середине XIX в. все население острова было насильно вывезено работорговцами в Перу, часть островитян убита. И хотя под влиянием протестов со стороны епископа Таити перуанские власти вынуждены были вернуть уцелевших жителей на остров, культуре Рапа-Нуи был нанесен смертельный удар: его население сократилось с двух тысяч до 111 человек. Погибли практически все носители исторической традиции, все, кто мог бы пролить свет на загадки истории острова. Разрозненные предметы культуры и быта островитян попали в музеи разных стран мира,