— Сегодня они с мамой как раз у нас ужинают, — отвел он свой первым.
— А Эрик и Ронни?
— Дом будет готов для сдачи только завтра. Поэтому сегодня будем все вместе.
— Думаю, Эрик будет только рад, — улыбнулась я хмурому прокурору, но он продолжал недовольно супиться. — Рон, что случилось? Такие проблемы с ребенком?
— Все вместе, — даже не глянул на меня.
— Слушай, поговори со мной, — решительно потребовала. — Если это твой «пробник» отношений, на которые ты только и способен, мне они не подходят. Со мной нужно разговаривать. Я буду лезть в твои дела, теребить тебя, когда ты будешь злой, и пытаться выяснить почему. Тебе точно это надо? Или разойдемся сразу без этих двух недель?
Ох, сколько всего было в его взгляде! А я и не знала, откуда у меня вдруг взялось столько смелости, чтобы ставить ему условия. На какое-то мгновение показалось, что сначала надо было все же поговорить с Элтоном. Но Харт вдруг отвел взгляд и опустил плечи, расслабляясь:
— Да, меня беспокоит процесс опеки.
— Неужели ты не подходишь? — усмехнулась я, поздно спохватившись, что мое мнение о предвзятости системы в данном разговоре лучше не подчеркивать.
— Не очень, — ехидно сморщился он. — Опыта у меня нет.
— На самом деле, заводить ребенка из-за чувства вины за смерть его отца — так себе основание, — осторожно заметила я.
— Ты же меня слышала — мальчик останется с той, кому доверяет. — Он старался не рычать, но удавалось это ему с трудом — я это явно слышала. Вся эта история со мной, его расследованием и ребенком расшатывала его позицию по всем фронтам. — Ты видишь, как он к ней жмется? Если их разлучат, Эрик может не пережить потерю отца так, чтобы не сломаться окончательно.
— Я это понимаю, но ты сейчас расстроен…
— Не очень рад, да, — начал наливаться тяжестью его голос. — Но я не сомневаюсь в том, что делаю, если ты об этом.
— А если мальчик к тебе потянется? — прищурилась я. Все хотелось подвести его к тому, чтобы он остановился и посмотрел на свое решение не только с позиции всемогущего прокурора. Но у меня не выходило.
— Будут проблемы — буду решать, — зло сузил он глаза. — Тебе-то что? Ты же собралась бежать без оглядки через две недели.
— Я сбегу, а Эрик останется. — Я разочаровано поджала губы. Непробиваемый.
— Если Эрик захочет сбежать, я и его не буду держать. У тебя все?
— То, что ты сейчас делаешь — единственно правильно, — постаралась говорить как можно мягче. — Кроме тебя, мальчику никто не поможет. Но ты же понимаешь, что мало кто поступил бы на твоем месте так, как поступаешь сейчас ты.
— К чему ты? — зло сощурился он.
— Ты хочешь семью и детей, которых я не дам. Чувства мальчика — не игрушка. Он потерял отца. Ты для него — по-настоящему.
— С каких пор тебя интересуют чужие потери? — склонился он к моему лицу так низко, что его злое рычание прошлось осязаемо по кончикам нервов, сбив дыхание. И действительно, что это я взялась переживать о нем?
— А если подключить мистера Труффи и его общество по защите прав женщин? — решила сменить тему.
— Каким образом?
— У Ронни потрясающая история знакомства с Эриком, она не может не тронуть сердца, несмотря на то, что Ронни — человек. Огласка под нужным углом может сработать.
Харт сузил на меня глаза, азартно сощурившись:
— Не знаю. Я так не привык решать проблемы.
— Зато я привыкла, — пожала плечами. — Как раз сегодня можно поговорить с мистером Труффи и спросить его мнения. Система не настолько заржавела, чтобы игнорировать общественный резонанс.
— Посмотрим, — с сомнением заключил он.
— Смотри только быстрее. Эрику нельзя обратно в больницу. И не забудь обратиться к его лечащему врачу за рекомендациями. Возможно, ему все же нужно что-то принимать сейчас…
Я видела, как стиснул он зубы, чтобы не дать волю каким-то эмоциям, но тут на веранду вышли Ронни с Эриком. Мальчишка сиял, крепко сжимая руку няни, а она улыбалась так тепло, собирая в уголках глаз лучики морщинок, что рот сам расползся в стороны. И так защемило внутри за них, что едва слезы не покатились из глаз. Но мысль, что для меня это не свойственно, ускользнула, едва появившись. Столько всего случилось за эти несколько дней, и неудивительно, что нервы мои потрепало.
— Мистер Харт, дом — чудо, — улыбнулась Ронни. — Эрику очень нравится.
— Ну вот и отлично. — Харт не успел переключиться из режима «один в поле воин», поэтому радость у него вышла хмурой. Ронни заметила это, но пока не смутилась, встряла я:
— Ронан просто только что говорил мне, что все будет непросто, но мы обязательно справимся, — улыбнулась я.
— Я очень на это надеюсь. — Ее глаза все же потухли.
— Мистер Харт не давал бы вам пустых надежд, — бросилась я возвращать надежду в ее взгляд. — Мы справимся. Да, Рон?
Я повернула к нему голову, натыкаясь на привычный пронзительный взгляд.
— Конечно, — кивнул он и присел рядом с Эриком, заглядывая ему в глаза. Мальчик, казалось, не особо понимал суть разговора взрослых, но это только казалось. — Поехали пока ко мне? Устроим вечером барбекю, посидим у костра, познакомлю вас с родителями…
— Здорово, — просиял Эрик и неожиданно обнял Ронана за шею. — Я тебя искал вчера, — вдруг громко зашептал. — Взял след… но потом потерял.
Видела, Харт замер от услышанного, но быстро взял себя в руки:
— Ты молодец. Ну, поехали?
Он поднялся и подал руку Эрику. Тот крепко ее сжал, и мужчины пошли по ступенькам вниз.
Глава 18
Пока Донна и Ронни возились с салатом и прочей зеленью на веранде перед домом, я мариновал мясо для жарки. Но в мыслях все равно крутилась одна дерьмовая догадка. Если Тео Стивенс, отец Эрика, навестил сына, мог мальчишка бросится за ним? Мог. Только он не скажет. По крайней мере, не сразу. Дя и я не буду спрашивать. Потому что