Но она, Нина, не выполнила обещанного. Бьянка в руках серийного убийцы. И это произошло буквально у нее на глазах. Вся ответственность лежит на ней. Такое уже случалось и прежде: она настолько погрузилась в работу, что забыла о своей семье.
А Бьянка для нее – родной человек. Нина прочувствовала это сейчас как никогда остро.
Она подумала про крысу, которую только что спугнула. Охваченное ужасом и отчаянием животное обнажило свои острые зубы, угрожающе шипя, прежде чем скрыться в своем логове.
Загнанная в угол крыса может быть очень опасной. А в настоящий момент Хейзел был загнан в угол…
Глава 51
Четверть часа спустя Нина, Кент и Перес возвращались на факультет вычислительной техники.
– Я присоединюсь к Уэйду, – решительно заявила Нина. – Мне хочется самой хорошенько тряхнуть Хейзела.
– Этим расследованием занимается УПФ, – нахмурился Перес. – Если уж кому и участвовать в допросе, так это мне.
Нина хотела было возразить, однако вмешался Кент, опередив ее:
– Уэйд разговаривает с ним уже больше часа. Вероятно, он скоро будет сворачиваться.
После бесплодных поисков в подземном лабиринте Нина хотела сосредоточиться на единственной оставшейся зацепке.
– Не важно – пусть мне удастся урвать хотя бы шестьдесят секунд, – сказала она. – Я хочу посмотреть ему в глаза. И он признается мне в том, что сделал с Бьянкой!
К этому времени они подошли к главному входу в здание факультета.
– Это добровольный разговор, – напомнил Перес. – У нас недостаточно улик, чтобы предъявить Хейзелу обвинение, поэтому он может в любой момент встать и уйти. Ты не сможешь заставить его отвечать.
– Вот это ценное замечание, – сказала Нина, проходя в автоматические двери. – Хейзел не арестован, следовательно, он не в вашей власти. И, следовательно, для меня он законная добыча.
Перес прошел следом за ней в фойе.
– Геррера, уж ты-то как никто другой должна понимать, что нельзя вмешиваться в ход расследования. Мы сможем наблюдать за Хейзелом из «мозгового центра» вместе с Брек. – Он положил Нине руку на плечо. – Не ходи туда.
– Приказам она не подчиняется, – заметил Кент. – Знаю по собственному опыту.
Нина демонстративно посмотрела на руку Переса у себя на плече, затем медленно подняла взгляд прямо в глаза следователю. Тяжело вздохнув, тот убрал свою руку. Не говоря больше ни слова, Нина развернулась и направилась по коридору в комнату для переговоров, расположенную напротив «мозгового центра». Повернув ручку, она открыла дверь и вошла без стука.
– Ну сколько вам повторять? – говорил Хейзел. – Я не видел Бьянку со вчерашнего дня, и я не…
Уэйд сидел на краю стола, Хейзел устроился на стуле напротив. При появлении Нины оба обернулись.
– Это еще что такое, черт побери? – возмущенно произнес Хейзел, скалясь на Уэйда. – Я ни в чем не признаюсь, и в дело пускают тяжелую артиллерию?
– В чем дело, агент Геррера? – Не обращая внимания на его язвительное замечание, Уэйд повернулся к Нине.
В этом вопросе были скрыты нюансы. Уэйду приходилось следить за тем, что говорить в присутствии Хейзела. Он исходил из предположения, что в расследовании случился какой-то прорыв, но в то же время оставлял Нине возможность перестроиться на лету и перевести разговор на другую тему или предложить ему выйти и переговорить наедине. Однако в случае с добровольным ответом на вопросы последний вариант предоставлял подозреваемому возможность встать и уйти, прервав разговор досрочно.
Нина предпочла не прекращать разговор раньше времени.
– Мы закончили осмотр студенческого городка, – сказала она, глядя на Хейзела и сознательно не упоминая о подземных тоннелях. – Пока что нам не удалось найти Бьянку, но мы будем продолжать поиски до тех пор, пока не найдем ее.
Судя по сообщениям Брек, Уэйд пока что также не заводил разговор о подземных проходах. Нина сама использовала ту же тактику, допрашивая подозреваемых. Цель заключалась в том, чтобы заставить человека говорить в течение продолжительного времени. В ходе психологически выматывающего разговора подозреваемый может совершить ошибку и выложить информацию, которая могла быть известна только преступнику, совершившему данное преступление. Такую, как существование обширной сети тоннелей, позволяющей убийце перемещаться по территории кампуса незамеченным…
Заняв место напротив Уэйда, который, похоже, был рад возможности передать ведение допроса ей, Нина задумалась над своими дальнейшими действиями. Последнее замечание Хейзела показало, что Уэйду так и не удалось добиться каких-либо успехов. Пришла пора раскрыть информацию о тоннелях и проследить за реакцией Хейзела. Это позволит определить, было ли ему самому известно о существовании подземного лабиринта.
Но начала Нина с того, что не выходило у нее из головы всю дорогу до «мозгового центра».
– Почему вы не поехали в УПФ?
– Вы что, совсем не общаетесь между собой? – простонал Хейзел. Оглянувшись на Уэйда, он снова повернулся к Нине. – Я получил сообщение срочно подойти к зданию медицинского факультета.
– И это сообщение очень кстати исчезло, – обратился к Нине Уэйд. – Лейтенант показал мне свой телефон, однако никакого такого сообщения на нем не оказалось. Сюда приходила Брек, она несколько минут возилась с телефоном, но не смогла найти никаких следов этого сообщения.
Нина бросила скептический взгляд на Хейзела.
– Очень кстати. – Прежде чем тот смог разразиться гневной тирадой в свою защиту, она подалась вперед. – И что же говорилось в этом таинственно исчезнувшем сообщении?
– Дословно я не помню. – Хейзел небрежно махнул рукой. – Тот, кто его прислал, говорил, что хочет показать мне кое-что, поскольку не доверяет ни ФБР, ни полиции Финикса. Он утверждал, что это поможет раскрыть дело.
– И вам не пришло в голову поставить нас в известность об этой новой горячей зацепке? – подчеркнуто насмешливым тоном спросила Нина.
За Хейзела ответил Уэйд:
– Он хотел забрать себе все лавры в расследовании этого дела. – Он помолчал для большего эффекта. – Дела, которое у него отобрали.
– Или же никакого сообщения на самом деле не было? – добавила Нина. – Выбирайте,