— Понятно… Спасибо за пояснения, саэр Ридар, — я упираюсь ладонями в его камзол, пытаясь создать между нами дистанцию хотя бы в пару сантиметров. — А к вашей последней тираде: я вовсе не просила решать мои проблемы.
— Уверена?
— Хорошо, один раз, — сдаюсь, вспоминая о Хани и директрисе приюта. — Но учитывая, что вы назначили за эту помощь цену — это была сделка, а не благотворительность.
— Вот только, золотце, проблема в том, что с твоим появлением этих проблем становится все больше, — его пальцы жестко сжимают мой подбородок, заставляя смотреть в глаза. — Начнем с того, что Поттера — дядю твоей рыжей сиротки, убил неизвестный маг эфира. Как раз после твоего появления в городе. Как думаешь, сколько времени дознавателям понадобиться, что начать проверять всех новых горожан? Или конкретно ту, кто так храбро приютил племянницу покойного.
Губы начинают дрожать и я прикусываю их, ощущая солоноватый привкус крови. Внутри тоже все трясется, как у зайца, которого гончие загнали в угол. А самой хочется кричать или драться. Моя чертова эмоциональность подводит меня раз за разом. Но я устала сражаться. Так устала…
— Скажи мне правду, Злата! — продолжает настаивать мужчина. — Какой бы она ни была.
— Да. Да, я маг эфира! — всхлипываю, не выдержав давления, и все же вырываюсь из крепких объятий. Отбегаю на несколько шагов и прислоняюсь спиной к высокому секретеру из темного дерева.
Лицо Нейтана тут же мрачнеет и застывает в каменной маске, лишь синие глаза сверкают ледяной злостью. Словно он хоть и подозревал, но до последнего надеялся, что это не так.
— Но я никому не вредила, кроме тех бандитов в деревне! — запальчиво пытаюсь его убедить. — Правда. И я не убивала Поттера. С девочкой мы познакомились у ювелира. Ее дядя был запойным алкоголиком и сдавал в ломбард вещи. И принес кольцо ее покойной матери, а я его выкупила. Мне просто стало ее жаль.
— Что ты делала у ювелира?
— У меня был заказ для саэра Бигси. Если не верите, спросите у него.
— Какую работу может выполнять алхимик для ювелира?
— Аффинаж золота из отходов. Ну, помните, я варила супчик во дворе?..
— Ах, су-упчик, значит, — цедит мужчина и умолкает, глядя на меня непроницаемыми синими глазами.
— Вы… вы меня выдадите?
— Не знаю, — глухо отзывается ректор. Отходит к окну, глядя на ночной сад. — Как так получилось, что ты не прошла проверку на магию стихий в детстве? Ее проходят все дети до двенадцати лет.
— Дело в том, что… — как назло в голову не приходит ни одной хорошей идеи. По крайней мере той, что звучала бы правдоподобно.
— Я жду ответа, золотце.
И чтобы я ни сказала, неизвестно как он это воспримет. А ведь он сказал, что больше всего не любит ложь. И не попаду ли я лишь в большие проблемы, чем сейчас. Зажмуриваюсь и выдыхаю:
— Дело в том, что я не из этого мира.
— Что⁈ — фыркает он. — Это самое дурацкое оправдание, которое можно было придумать!
— Но это правда! — обиженно вскидываюсь, сжимая кулаки и как бойцовский петух глядя на него снизу вверх. — Мой мир Земля — техногенный. Там нет магии, но зато высокий уровень развития науки. Мы умеем лечить действительно сложные болезни, передавать изображения, звук и информацию за несколько секунд на другой конец планеты. Передвигаться с огромной скоростью и летать с помощью специальных машин и даже опускаться на глубины морей. И, конечно же, я никак не могла пройти эту вашу проверку, потому что еще пару месяцев назад знать не знала ни о каком Таласе!
— И это, действительно, правда, — так же ошеломленно произносит мужчина. А я только сейчас замечаю, что к его правой руке от меня тянутся едва заметные серебристые нити, а воздух пахнет свежестью, словно ноябрьское утро с инеем на опавшей листве.
— Вы применили ко мне магию⁈
— Заклинание, которое определяет ложь, — пожимает плечами герцог. — И, кажется, ты говоришь правду, как бы фантастически это ни звучало. Иначе нити были бы другого цвета.
От возмущения колет в висках, но я все же сдерживаюсь, приказав сама себе: «Молчи, Злата! Не в твоем положении тягаться с высшим магом. Одно его слово и ты сядешь в тюрьму. Если не хуже».
— Сядь, — в унисон моим мыслям предлагает Нейт, вновь отставляя стул.
— Сесть я всегда успею, — вполголоса шучу, больше для себя, чтобы сбросить напряжение, но дракон, естественно слышит. Иронично приподнимает бровь и интересуется, глядя как я неловко опускаюсь на краешек сиденья. — Как ты попала в наш мир? Кем ты была… у себя дома? У тебя там осталась семья? Я хочу знать все. Надеюсь, ты понимаешь, что врать не стоит. И тем более пытаться на меня воздействовать магией эфира?
— Да, конечно… Рассказывать особо нечего. Моя мама умерла. Родных нет, мужа и детей нет. В своем мире я была химиком — почти то же самое, что у вас алхимик, но я уже сказала, что у нас нет магии. В работе мы используем чистые химические элементы без всяких магических компонентов. В тот день я ехала на работу. И не доехала… Моя маршрутка попала в аварию.
Лицо мужчины становится таким выразительно удивленным, что я тут же птытаюсь торопливо объяснить:
— Маршрутка — это такой многоместный автомобиль… Черт! — я со стоном закрываю лицо руками. Как же сложно объяснять казалось-бы такие простые вещи. — То есть такая самодвижущаяся повозка. Едет она как раз на горючей смеси легких углеводородов, которую когда-то изобрели химики. В общем, у машины отказали тормоза, произошла авария и автомобиль загорелся. Последнее, что я помню — это огонь и, кажется, даже взрыв… А пришла в себя я уже в зимнем лесу возле Колкрика. В летнем сарафане, растерянная и напуганная. Но при этом на мне не было ни царапинки. Каким-то чудом вышла к околице и попала к мастеру Шарлю Вингольду. Он меня приютил, рассказал о мире, в котором я очутилась и стал учить алхимии. А после той истории с разбойниками, сказал, что признает меня приемной внучкой и отправил в Талас с документами и ключом от Алхимической лавки. Я надеялась, что начну здесь