Я задумался. Перед внутренним взором всплыл цветастый вихрь, который я нарисовал в гостях у розовой кошки.
– А зачем Раскату нужна Карри? Эта чушь про то, что он, дескать, хочет отблагодарить меня за помощь… Для чего он ввязался в нашу проблему с Бликой на самом деле?
– Чтобы защитить Карри. Он сказал правду.
– Но зачем?
Ласт не торопится отвечать, словно решает, ставить меня в известность или нет…
– Мантия, – произнес он. Затем уточнил: – Второй слой перемира. Раскат одержим идеей туда отправиться, а Карри – единственная, у кого есть доступ в мантию. Те планы, которые он тебе раскрыл, это так, мелочи, разминка для мозгов, как партия в шахматы. Мир и перемир для него – просто игровая доска, а мы двигаем на ней фигурки. Так Раскат лечится от скуки. Но второй слой… Вот туда он хочет по-настоящему!
Рядом с Ластом появилась другая крыса, что-то зашептала ему на ухо. Тот кивнул, после чего снова посмотрел на меня.
– Извини, Риф, но Раскат попросил меня вернуться, нужна моя помощь.
Крошечная лапка коснулась моего когтя.
– Не падай духом. Рано или поздно все приходит к равновесию, надо лишь пройти через то, что нам уготовано… Мне пора, Риф, еще увидимся!
Ласт улыбнулся, а затем он и его сородич исчезли.
Я же, словно в трансе, наблюдаю за стаей фламинго…
– Вы с этой крысой в самом деле друзья? – теперь уже вслух прошептала Хелена. – Ну и ну! И он был твоим учителем? Какая у тебя жизнь интересная!
Меня окутала сонливость. Встреча с Раскатом, перемены в Карри, откровения маленького друга… Все это оказалось испытанием для нервов. Захотелось улечься прямо на «драконьи» перила, вздремнуть, но есть риск свалиться в воду, поэтому, когда я лег и закрыл глаза, я позволил перемиру забрать меня куда-нибудь, где можно поспать без приключений…
То, что рассказал Ласт о таланте Раската, меня успокоило. Если мейн-кун обладает способностью влиять на расположение окружающих к его персоне, вполне вероятно, что и Карри – лишь жертва этого влияния. Ее восхищение Раскатом – ненастоящее. Наваждение, не более того… Я вцепился в эту догадку, как в спасательный круг, и держался за нее, пока плавал в теплых мутных водах дремоты.
Проснулся под рокот мотора на заднем сиденье автомобиля.
Это не удивило. Перемир частенько забрасывает в мчащие по трассе машины, когда мне хочется свернуться клубочком, чтобы поспать. Не знаю уж, почему, но, видимо, подсознание считает наиболее уютным для такого отдыха именно задние сиденья авто.
«Хелена?» – окликнул я мысленно.
Ответ не пришел. Наверное, опять проверяет, как там Карри.
Ноздри щекочет запах свежей выпечки…
Я осторожно заглянул в просвет меж передних сидений.
Руль, в центре которого блестит зигзаг логотипа «Хендай», покачивается в руках светловолосой женщины со стрижкой каре. По салону летают бабочки приятного грудного тембра, спокойная переливистая речь адресована кому-то, кто слушает из телефона, закрепленного в держателе у приборной панели.
– Ну, как тебе сказать… Она заикалась о том, что, как только ей исполнится восемнадцать, она уйдет в свободное плавание. Восемнадцать ей исполняется через три недели. И у нас ней… ну, не то что договоренность, а я вроде как бы смехом-смехом сказала, давай хотя бы школу со мной закончим, экзамены сдадим, решим вопрос с поступлением, а там уже дальше – пожалуйста. Что хотите, то и делайте. Там ты уже совершеннолетняя, сама за себя будешь отвечать. Ну, я не могу сказать, что они прям уже готовы жить, но в разговорах у них это периодически мелькает, что «ой, вот когда мы съедем, когда мы будем вместе»… Поэтому я не удивлюсь, если она к осени мне скажет, что все, вопрос с учебой решили, финансово определились, и…
Ничего такого, заурядная бытовая болтология. Я не особо вслушиваюсь в смысл, но музыкальность голоса успокаивает, тревожные мысли отпускают…
На соседнем от меня сиденье – прозрачная синяя папка с документами, сквозь нее видно водительское удостоверение. Я разглядел имя «Наталья». Рядом торчит пакет собачьего корма. Позади через весь задний ряд пролег упакованный в пленку рулон обоев с изображением серых мультяшных ежиков. Под сиденьем притаилась пара роликовых коньков.
Среди всего этого я так и не обнаружил никакого свертка с выпечкой. Тем не менее, ее запах продолжает дразнить обоняние. Конечно, много и других запахов, но сдобный аромат ощущается лучше прочих. Мой нос завертелся в попытках определить хотя бы направление, где запах наиболее сильный… И вскоре я был вынужден сделать заключение, что выпечкой пахнет… сама женщина. Причем это не духи: нет характерных для парфюма примесей. Это именно натуральный аромат настоящих хлебобулочных изделий!
Увлекшись, я позволил себе вытянуться к коробке передач слишком близко. Все равно эта самая Наталья занята дорогой и записью голосового сообщения, ей нет причин оглядываться. Но вот про что я не подумал, так это про пассажирское сиденье справа от водителя. Черт, мог бы сразу догадаться! Ведь второй по насыщенности (после булочек) запах в салоне – это запах собачьей шерсти. Да и пакет с кормом…
В общем, я запоздало обнаружил справа от женщины собаку.
Вернее, собачку. Что за порода, не знаю. С темно-светлой шерстью, оттенок похож на волосы хозяйки. Особенно много шерсти на морде, но если всю растительность сбрить, думаю, собачка окажется даже меньше меня.
Смешное существо заметило меня раньше, чем я его, и теперь таращится, то ли озадаченно, то ли напряженно. Наконец, из существа полез не менее смешной рык.
– Ася, ты чего? – спросила Наталья.
Собачка тявкнула.
Я поспешил спрятаться за спинкой водительского сиденья.
– Асенька, стё тякое? – сюсюкает женщина. – Стё слютилёсь? А? Кого ты там увидела, привидение?
Я почувствовал, что машина сбавила ход и повернула. Следующие минут десять было еще несколько маневров, все это время собачка по кличке Ася погавкивала, пытаясь высунуть любопытную морду за сиденье в мою сторону, а Наталья щебетала питомцу что-то шутливо-укоризненное и ласковое.
Наконец, машина остановилась, мотор умолк.
А вот Ася умолкать не собирается. Вообще-то я мог уже сто раз исчезнуть в лабиринте перемира, но меня пока вполне забавляет игра в прятки. Самое главное, ей удается отвлекать от тягостных мыслей, а значит, надо выжать из процесса максимум…
Однако