Тяну Картера за собой, и мы вместе направляемся к папе.
– Где Джо? – спрашиваю я, ощущая странное смущение под его тяжелым взглядом.
– Она остается, – отвечает он и настороженно смотрит на Картера. Да в чем дело? Пауза затягивается, рискуя стать неловкой. Собираюсь спросить, почему Джорджия не едет с нами, хотя, на мой взгляд, все вполне очевидно. Но я всеми силами желаю прервать это напряжение. И не успеваю. Папа опережает меня: – Эмили, отойдем на пару слов? – Он замолкает и вновь смотрит на Картера, а потом спрашивает у него: – Если ты не против?
Что происходит? С чего бы Картеру быть против нашего с папой общения. Это так странно, что я перевожу озадаченный взгляд с одного на другого.
Но никто из нас не успевает произнести ни слова, потому что из лифта появляется Кеннет. Он бегло оглядывает собравшихся и распоряжается:
– По машинам.
Папа поджимает губы, но все же говорит мне серьезным тоном:
– Поговорим чуть позже.
– Хорошо, – растерянно бормочу я, наблюдая за тем, как он вновь бросает тот же напряженно-внимательный взгляд на Картера, после чего разворачивается и садится в машину, в которую загрузили все его оборудование.
А мы возвращаемся к внедорожнику Картера. С нами поедут Ники, Максин и Мэйсон. Из-за этого не решаюсь спросить у Картера, не знает ли он, в чем причина странного поведения моего отца. О таком лучше узнать без свидетелей. Поэтому я делаю себе мысленную пометку задать Картеру этот вопрос, как только представится такая возможность.
Некоторое время сидим молча и наблюдаем за тем, как завершаются сборы, а после вереница машин покидает подземный гараж и выезжает в опускающиеся сумерки.
Глубоко вздыхаю, стараясь справиться с напряжением, которое, похоже, ощущаю только я. Думаю, самое время поговорить с Мэйсоном, я и без того протянула время, а он этого не заслуживает.
– Мэйсон? – зову я и оборачиваюсь, чтобы посмотреть на него. – Кто пришел с тобой?
Чувствую, как желудок скручивает от беспокойства. Я и хочу знать, кто рискнул отправиться за мной и расстался с жизнью, и одновременно не желаю слышать знакомые имена.
– Хейворд, Брендан, Скотт и Итан, – отвечает он, пытаясь скрыть боль в голосе.
Прикрываю глаза и стараюсь справиться с разрастающейся в груди болью. Из всех названных я не знала только Итана, но более чем уверена, что видела его не раз.
Не могу поверить в то, что их больше нет.
Я больше не увижу вечно хмурого Томаса Хейворда, который зашивал рану Бриттани, после того как я вытащила ее из лап изменившегося Тревора.
Не выпью кофе с таким понимающим Бренданом Одли, который не только таскался за мной в качестве охранника, но и научил метко стрелять.
Никогда не поговорю с чересчур серьезным Скоттом Янгом, давшим мне бесценный опыт тысячекратного валяния на матах.
Их всех нет из-за меня.
И пусть я последняя сука, но я рада, что среди них не было Джексона.
С трудом справившись с собой, спрашиваю, выдавливая слова через перекрывший горло вязкий ком подступающих слез.
– Почему генерал передумал и разрешил вам отправиться сюда?
Мэйсон качает головой, со всей серьезностью глядя на меня.
– Он ничего не одобрил, – заявляет он.
Потрясенно смотрю на него. Не может этого быть. Зачем Мэйсон так поступил, да еще и втянул других в это дело?
– Вы дезертировали? – спрашиваю еле слышным шепотом, но из-за того, что в машине царит удивительная тишина, вопрос слышат абсолютно все.
Ники хмурится, Максин переводит задумчивый взгляд с меня на Мэйсона, а Картер, на которого я смотрю мельком, вновь натянул маску безразличия, хотя ладони с силой стискивают руль.
– Не совсем, – спокойно сообщает Мэйсон. – Полковник Грант неофициально санкционировал наш поход.
Дядя? Это так на него непохоже, ведь он никогда не нарушает правила. Видимо, это изменилось с приходом тех, с кем очень сложно бороться, а еще сложнее победить.
– Он в порядке?
Мэйсон слегка пожимает могучими плечами, случайно задев при этом Ники, сидящего справа от него.
– Я его не видел, мы связывались по рации.
– А Джексон?..
Я даже договорить не успеваю, как Мэйсон отвечает:
– Невероятно зол на тебя. Как и я. О чем ты только думала, отправившись сюда в одиночку?
Вздыхаю. Сейчас только нотаций мне не хватало.
– Я больше не могла бездействовать, – заявляю я, твердо глядя в его глаза.
– И что изменилось? – спрашивает он, с вызовом глядя в ответ.
С шумом выдыхаю, словно получив удар под дых. Он прав. С моим приходом для ситуации в целом не изменилось ничего. Но я хотя бы знаю, что папа и Джо живы, а также я разобралась со своими проблемами в отношении Картера, ведь долгое время считала его лжецом и предателем. Тут вообще все повернуло в неожиданное русло, но мне это даже нравится, хотя я и не знаю, как все сложится в дальнейшем. И сложится ли вообще, ведь рано или поздно я покину этот мир навсегда.
– У меня есть план, – говорю я как можно увереннее. – Сегодня папа закроет портал, а потом ты заберешь его домой, чтобы он сделал то же самое там, а я останусь с Джо…
Меня прерывает горький смех Мэйсона.
– Эмили, ты же несерьезно? Ничего из этого не выйдет. Даже если твой отец закроет портал и каким-то чудом согласится уйти без тебя, как он будет закрывать порталы без хваленого прибора? Ты же не думаешь, что Кеннет одолжит его нам?
Отворачиваюсь от него и сажусь ровно, прикрываю глаза ладонью. Об этом я как-то не подумала. Но я уверена, что в нашем мире нужные детали для воссоздания устройства достать будет гораздо легче, чем здесь. Главное, поторопиться.
– Я поговорю с папой, а ты вернешься с ним домой и проследишь…
– Да ради бога, Эмили! – восклицает Мэйсон, и я вздрагиваю. – Я пришел сюда за тобой!
Поджимаю губы и до боли впиваюсь пальцами в бедра. Лучше бы я поговорила с Мэйсоном без свидетелей, да, было бы не менее больно, но тогда я избавилась бы от этой неловкости.
– Я не могу уйти, Мэйсон. Пока не могу.
– В чем причина? – жестко спрашивает он.
Снова поворачиваюсь, чтобы видеть его лицо. Ники и Максин тактично отворачиваются и смотрят каждый в свое окно. Посмотреть на реакцию Картера мне страшно.
– Джо… – замолкаю, потому что Мэйсон снова смеется и качает головой.
– Не надо, Эмили, – не скрывая горечи, просит он и сверлит взглядом затылок Картера. – Я все понял.
Вновь отворачиваюсь и невидящим взглядом смотрю прямо перед собой.