Впервые за всю свою жизнь я по-настоящему ощущаю себя дома, на своём месте.
Жаль, Матильда отказалась ехать со мной. Но они с мужем выстроили свой особнячок в пригороде столицы. Им теперь понадобится больше места. Не думаю, что остановятся на одном малыше. Ведь половину своего целебного отвара я отдала подруге.
- Не спишь?
За моей спиной бесшумно отворилась дверь. Когда мой муж входит в спальню, плети каменных роз крепко-накрепко перевивают дверь, чтоб нам никто больше не помешал.
Хьюго подходит ко мне и кладёт ладони мне на плечи.
- Не могу. Просто не в состоянии.
- Я знаю. Я тоже.
И мы просто стоим с ним и смотрим в тишине.
На то, как в прозрачно-лиловой колыбели, вырастающей прямо из пола, спит наш сын.
Тушканчик прикорнул на краю и балансирует там, смешно дёргает ушами. Покачивается из стороны в сторону, баюкает младшего хозяина.
Мой взгляд обводит пухлую щёку. Крохотный кулачок, прижатый ко рту. Светлые пушистые кудряшки, разметавшиеся по подушке.
Хьюго сжимает руку на моём плече. И нам не надо читать мысли друг друга в этот момент, чтобы знать, о ком они.
Наш сын.
Наш наследник.
Наше сердце.
Теодор.
***
Следом за ним появились Жанель, Вильгельм и Шарлин.
Я подарила своему королю четверых наследников.
Он по-прежнему много занимался делами королевства.
Но каждую ночь запирались двери королевской спальни. И мы снова были всего лишь мужчиной, и всего лишь женщиной. Линии жизни которых однажды сошлись на сжатых в объятии ладонях.
И это счастье мы несли бережно и тихо, боясь расплескать, долгие и долгие годы.
В нашей семье царили любовь, покой и безмятежность.
До тех пор, пока не подросли наши дети.
Но это уже совсем другая история.