Не каждый день ожидаешь увидеть орущих гайзов, запускаемых в воздух гигантскими рогатками, поцев, поднимающихся по стенам, точно матёрые альпинисты, а также безудержную, яростную волну зеленокожих под стенами.
Смогла бы Спарта сдержать натиск орков, не имея о них никакого представления? Сложно сказать.
Если уж такая крепость пала…
В который раз я окидываю задумчивым взглядом белые стены Карфагена.
Именно отсюда началось вторжение орков в Междуречье. Именно проиграв своё испытание, эта некогда могущественная фракция обрекла всех игроков в своем регионе на незавидную участь. Людей брали в рабство, на них устраивали охоту как на каких-то животных.
Целые полисы и города вырезали поголовно из скуки. Орки не желали никого и ничего. Их всепожирающая волна прошлась кровавой косой по Междуречью, оставляя после себя руины, горы трупов и сплошное отчаяние.
И ведь причиной для всего этого послужила простая переоценка своих возможностей. Высокомерие, которое обернулось трагедией для десятков тысяч игроков. Уже при одной мысли об этом у меня невольно сжимаются кулаки.
В который раз я получаю напоминание от Системы, что переоценка своих возможностей в этом мире карается крайне жестоко и беспощадно. Одна оплошность, всего одна — и последствия могут привести к настоящей катастрофе.
Так случилось и с Карфагеном, что-то похожее может случиться и со Спартой. И чтобы избежать такого будущего нам только и остаётся, что шагать вперёд. Без оглядки, без остановки.
И не шагать, а бежать! Замедлишься, и тебя уже будет не спасти. Безжалостная гонка никогда не прекращается и вряд ли имеет финишную черту.
Это марафон, который мы обязаны выдержать несмотря ни на что. Если не для того, чтобы встать у руля мира Система, то хотя бы для того, чтобы не пасть на самое дно, как это стало с жителями Междуречья.
Но не будем о грустном. Всё это в прошлом. Сейчас же тысячи орков тоскливо тянутся в сторону гигантского портала.
Что он из себя представляет? Огромную дыру в пространстве, от которой тянутся во все стороны белоснежные линии. Будто кто-то ударил молотком по стеклу.
Рассмотреть что-то по ту сторону не представляется возможным. А жаль, я бы хотел взглянуть на изначальный мир орков. Впрочем, рисковать своей головой, заглядывая внутрь, я не собираюсь — мне хватает и одного раза.
Невольно я отпускаю взгляд на повязку, которая сейчас поддерживает мою сломанную руку. По исходу прошедшей дуэли повреждений оказывается так много, что даже спустя несколько суток я всё ещё не полностью восстановился. Сыграли свою роль и истощение маны, и бесчисленные микротравмы, что я себе нанёс, чрезмерно нагрузив организм телекинезом.
В мире Системы всё это просчитывается как дебаффы, но от этого не перестаёт болеть!
Да, бой с Вандамом обходится мне дорогой ценой. Впрочем, её-то как раз я готов заплатить без сожалений! Другое дело, что в случае проигрыша я потерял бы нечто куда большее.
Я бы утратил свою фракцию. Свой второй дом в мире Системе и всех близких мне людей.
Если не ради всего этого рисковать собственным здоровьем, то ради чего вообще⁈
Ну да ладно! Победа есть победа! И плевать, что какое-то время я буду щеголять с повязкой на плече! Руки, ноги при мне, а остальное как-нибудь приложится само по себе!
Майор уже оставляет меня на небольшом холме, отправившись проконтролировать работу королевского корпуса. Спарта никак не препятствует исходу орков из Междуречья, но и держать руку на пульсе просто необходимо. Уже случалось не раз и не два, что враждебные друг другу племена просто устраивали махач на дороге, втягивая в своё противостояние всех рядомстоящих гайзов.
А тем что? Они только рады набить кому-то морду! Особенно на фоне позорного поражения всей их расы от рук каких-то там людишек!
Интересно, кстати, и то, что отношение к человечеству хоть и немного, но в который раз изменяется. От низшей расы, от разве что чуть более продвинутой формы зверей, мы поднимаемся на ступень «противных человеков». Нет больше прежнего презрения. В адрес спартанцев больше не звучат насмешки и подколки гайзов. Поцы не скалят свои морды при нашем появлении.
Всё изменилось со смертью Вандама. Человечество сумело одолеть одного из древних стукателей. Одного из верных клинков самого Великого Духа. А это что-то да значит!
Теперь мы не просто букашки, недостойные даже дышать одним воздухом с орками. Отныне мы — реальный противник зеленокожих. Не менее коварный и не менее опасный.
А что ещё удивительно, так это то, что моё имя каким-то образом становится символом «грозы» для орков. Видать, последняя моя атака произвела слишком сильное впечатление на гордых гайзов.
— Кажется, дождь собирается… Поди человек Шур-рик глумится над нами, — шепчут орки.
— Тихо ты! А иначе прямо с небес Шур-рик тебе прямо по бубыльде заедет!
— Ух, страшный человечишка!
— Жуткий тип!
— Ва-абще тот ещё ублюдок!
— Да заткнись ты! А иначе реально Шур-рик придёт и по шарам вмажет!
— Ух, как страшно жить! Как страшно жить!
И вот что мне теперь с этого — смеяться или плакать? Дал бы кто ответ!
— Каково это ощущать вкус победы? — неожиданно рядом со мной объявляется Великий Дух.
— А я думал, что ты больше не покажешься передо мной, — ухмыляюсь я.
— Ты не ответил на мой вопрос, человек, — грозно щурится божество, отчего моя улыбка невольно становится чуть шире.
— Приятно, — честно отвечаю я. — Побеждать всегда приятно. Ведь на противоположной стороне зачастую находится твоя собственная погибель.
— Запомни это чувство, — советует мне Великий Дух. — Запомни его и никогда не забывай. Потому что в следующий раз… я приложу все усилия, чтобы ты никогда вновь не ощутил этот дурманящий вкус.
— Это угроза? — интересуюсь я.
— Предостережение, — поправляет меня Великий Дух. — Это не моя земля. Мне нет за неё смысла сражаться. Эти громилы просто сюда ворвались и устроили «веселье». Мне нет дела до того, что станет с этим регионом. Да, потерять хорошего полководца малоприятно, но это лишь значит, что он был недостаточно силён.
— Выходит, мне не нужно ждать того момента, как орки вернутся и понесут своё уродливое знамя мести и РЕЗНИ?
— Я ничего не буду обещать, — хитро щурит глаза божество. — Мой народ свободен делать то, что он захочет. И я не стану их останавливать, захоти они