Не знаю, скольких сил мне стоит не убить её, когда этой мелкой дряни хватает наглости влепить мне пощёчину. Пусть благодарит драконью половину моей души, потому что только благодаря ей она остаётся живой и невредимой. Дракон просто не позволяет мне расквитаться с ней и приглушает магию.
— Значит так, — медленно поворачиваю к ней голову. — В этом доме запрещено рукоприкладство. Если не будешь следовать правилу, я выставлю тебя на улицу. Это ясно?
— А давай! — огрызается она, хотя сама дрожит, как загнанный в угол кролик. — Посмотрим, как ты справишься!
Дракон протестует. Он не хочет ссориться с ней, требует помириться. Рвануть к ней и обнять, поцеловать, извиниться за грубость, признаться, что ничего подобного я не хочу всерьёз и не сделаю, но я оттесняю его. Такой слабости она не увидит никогда. Я лучше удавлюсь, чем буду вести себя как слизняк. Дракону придётся с этим мириться.
Проклятье, может боги нарочно хотят свести меня с ума этой двойственностью?
— Справлюсь? — усмехаюсь я и встаю. — Ты сделала свою часть, я получил дракона. Он со мной до конца жизни и от тебя больше не зависит. Теперь я могу от тебя избавиться, чтобы не доставляла проблем.
На этих словах София вздрагивает и делает четверть шага назад. Хорошая девочка, всё же есть понимание разумности границ.
— Или я могу позаботиться о тебе, — продолжаю после паузы. — Не понимаешь? Твоё счастливое будущее зависит от меня. Я реагирую на действия. Делаешь не то, что нужно, получаешь наказание. Если всё будет спокойно и правильно, мы оба будем довольны. Это справедливо.
— Ты мне это говоришь? — огрызается она. — Что справедливого было в отправлении меня в тюрьму? Или в том, чтобы издеваться надо мной, затащив в свою пыточную?
Дракон злится на меня. Потрясающе.
— Сядь за стол, София.
Она не двигается.
— Я сказал, сядь.
Девушка опускается на стул. Взгляд колючий, будто она военнопленная, а я сейчас буду доставать её секреты.
— Ешь.
— Я не голодна.
Снова перечит. Это злит. Уже набираю воздух для прямой угрозы, но дракон помогает сдержаться.
— Ты занималась уборкой весь день, потом сбежала и поучаствовала в диверсии. Не нужно быть гением, чтобы понимать, что ты устала. Прекрати упрямиться и позаботься о себе. Я уже сказал, мне плевать, жива или умерла с голоду. Тело, в котором живёшь, не было хоть сколько-то значимым. По факту тебя отдали мне, потому что ты стала занимать слишком много места и от тебя уже хотели избавиться.
Она фыркает, но молчит. Потом пронзает меня взглядом и хватает вилку.
Что ж, хорошо. У нас есть шанс найти общий язык.
— Так-то лучше, — одобрительно киваю я. — Не забывай, что здесь у тебя нет других союзников, кроме меня.
— С таким, как ты, враги не нужны.
Я спускаю колкость ей с рук. Дракон нервничает, я чувствую, что он хочет мира с Софией. Ещё не знает, что женщинам нельзя верить, к ним нельзя привязываться.
— Почему ты не ешь?
— Сказала же, аппетита нет.
— Да что-то, — не выдерживаю я. — Можно подумать, у меня есть, особенно глядя на тебя.
Она вскидывает подбородок. Сейчас уже плевать на возмущения дракона. Реакция девчонки меня забавляет.
Откидываюсь на спинку стула и вдруг слышу нехороший треск. Теряю равновесие и едва успеваю поймать себя магией, чтоб не грохнуться на пол из-за сломавшегося стула. Кажется, что удаётся избежать неприятной ситуации, но тут с потолка отваливается кусок стекла и падает в мою тарелку, поднимая фонтан брызг.
Глава 29
Покоя не увидим
Я о-о-о-очень стараюсь не смеяться. Чую, мне придёт конец, если я рискну издать хоть звук, но, божечки, вид вечно пафосного Райнера, зависшего в воздухе в такой нелепой позе, что даже у меня начинают болеть ноги, а теперь ещё и заляпанного его любимым грибным супом — дорогого стоит.
Я в восторге. Это неслабо подслащивает моё воистину паршивое положение. Прямо камень с души.
Райнер поднимается и вонзает в меня раздражённый взгляд. Улыбку сдержать невозможно, но я очень стараюсь придать ей максимально нейтральный вид.
— Этому поместью необходим ремонт, — веду я плечом. — Почему, кстати, ты никогда этим не занимался?
Дракон гневно смотрит на потолок, потом цыкает и создаёт воду, которая помогает стереть с его одежды пятна супа. Неидеально, так что стирать ему в любом случае придётся. Не удостаивая меня ответом, он выходит из оранжереи и скрывается в полумраке коридора.
Я вздыхаю и тоже смотрю на потолок, где теперь контрастно выделяется уголок почерневшего неба. В одиночестве веселье отступает быстро, и на меня наваливается апатия.
— Мда. Словами через рот не умею ни я, ни он. И что делать? — спрашиваю у пустоты.
Ответа, само собой, не следует. Без Райнера просыпается и аппетит, так что я накладываю в тарелку салат и задумчиво жую его, разглядывая обстановку. Свою комнату я прибрала. По плану сейчас нужно заниматься кухней и оранжереей, но, с учётом упавшего стекла, начать лучше с последней. Завтра попрошу Ташу протереть всё. А ещё надо выяснить, где можно заказать новые.
Закончив ужин мягкими сладкими булочками с освежающим мятно-малиновым чаем, я собираю всю посуду и нетронутые блюда на тележку и потихоньку качу её в коридор. Где же тут комнаты слуг?
— Госпожа! Вы сами что ли⁈ — в коридоре на меня практически набрасывается Таша и пытается отнять тележку.
— Да брось ты, я не сломаюсь, если откачу её на кухню. Покажи только, куда толкать. Я же ещё не всё тут знаю.
Таша сдаётся и направляет меня по коридору. Некоторое время мы идём в тишине, потом я решаюсь спросить.
— Райнер сильно ругался, когда уезжал?
— Да. Эрнст довёз его до аванпоста, а там уж он в карету служебную перескочил. Говорил, что не верит, будто ты домой живой вернёшься. Настолько злой был.
Угу. А потом дракон его умаслил.
— А Эрнст это…?
— Разнорабочий, насколько я поняла. Он обычно где-то в лесу пропадает. Я с ним только сегодня познакомилась.
Возможно, мне показалось, но такое чувство, что у Таши глазки заблестели ярче.
Ого. Это то, о чём я думаю? Хотелось бы. Пусть хоть у кого-то в этом доме будет нормальная личная жизнь.
— Ладно… сможешь удержать его от леса на пару