Я схватил мешок, притороченный к седельной суме, развязал горловину и за волосы вытащил из нее голову боярина Андрея. Хорошо хоть сейчас не жарко, иначе она уже завоняла бы…
– Думаю, ты его хотел увидеть, да, боярин Георгий? Так посмотри, вот что бывает, когда предаешь тех, кого называешь своим другом. Когда я к нему в усадьбу приехал, он называл меня другом и своим князем, а потом попытался нож к горлу приставить. А теперь подумай, если я сделал с ним такое, что я сделаю с тобой, который отца моего отравил?
– Ты еще мал мне грозить, мальчишка, – ответил наместник. – То, что на твою сторону брянская дружина встала, и что тебе удалось Орел взять, еще ничего не значит. Курск моим останется, взять его у тебя силенок не хватит. А есть еще и Белгород. И когда мой друг, и брат Артем приведет своих воинов, мы ударим с двух сторон и уничтожим вас. Так что лучше уходи, возвращайся обратно в Орел.
– У меня есть вот такое предложение, – ответил я и швырнул голову боярина Андрея к воротам. – Ты сейчас открываешь ворота города, вы все складываете оружие. Тогда я гарантирую вам жизни, в том числе и тебе. Если мне придется брать город силой, то, уж извини, в лучшем случае ты закончишь тем, что тебя убьют в бою. Ну а в худшем… Для тебя, конечно, худшем закончишь так же как боярин Иван. Будешь сожжен на костре, как предатель и отравитель.
– А силенок-то хватит?
– Хватит, – кивнул я. – Ты же не думаешь, что я сюда все войска привел? Город мы возьмем, уж в этом-то можешь не сомневаться.
– А я все-таки хочу проверить, – покачал головой наместник. – Давай, бери город, если хочешь, гробь себя и кучу своих воинов. Я не хочу кровопролития, но это ты пришел в мои земли. Если уйдешь обратно на Полночь, то никто не станет тебя преследовать. Подомни под себя Воронеж, бодайся с Литвой за княжества на закате, но в мои земли не лезь.
– Только вот это и мои земли, – ответил я. – Мой отец объединил их под своей властью. И Брянск, и Смоленск, и Курск, и Белгород, и уж тем более Орел – все это принадлежит мне. И поддельная жалованная грамота на наместничество не делает тебя хозяином здешних земель. Так что не гробь своих людей в напрасных боях, а лучше сдайся сам.
– Я уже сказал, что не стану сдаваться, – покачал головой наместник. – Значит, наши переговоры зашли в тупик.
– Значит так, – ответил я. – И дальше будет говорить сталь.
– Да будет так, – ответил он, развернулся и скоро исчез из видимого пространства. Похоже, что ушел.
Мы тоже повернули лошадей. Я чувствовал, что в спину мне сейчас смотрит не один десяток самострельных болтов и стрел, но почему-то знал, что стрелять они не будут. И дело даже не в благородстве, курского наместника все знают, как человека чести, во многом именно поэтому никто из его дружины не перешел на нашу сторону. А тем, что застрелит меня в спину, он точно подорвет чужое мнение о себе.
А он им дорожит. И именно поэтому мы можем спокойно уехать обратно, к нашему лагерю. Кстати говоря, палатку для меня там уже разбили, ту самую, в которой я жил, когда мы осаждали Орел. Это хорошо, честно говоря, устал я с дороги, а отдохнуть немного, пусть даже и не в нормальном доме, а в шатре, окажется в самый раз.
– О чем думаешь, Олег? – спросил у меня боярин Лука.
– О том, что отдохнуть хочу с дороги, а потом совет собирать буду, – ответил я. – Будем решать, что дальше делать. Людей мало у нас, чтобы Курск осадить. Если бы мы вместо того чтобы Орел брать, сразу сюда двинулись бы… Может быть и хватило бы сил. А теперь не понятно, что делать.
– Неплохо было бы разузнать, сколько их вообще внутри, – сказал боярин Лука. – Да только вот не расскажет никто из местных. Придется самим.
– Я пойду, – тут же встрял боярич Никита, что ехал чуть позади. – Ночью через стену перелезем, да сосчитаем. Веревку с крюком закинуть проблемы не будет, по ней заберемся. Нужно только вычислить, за каким из участков стены меньше всего смотрят.
– Много ты там увидишь, ночью, – ответил я.
– Так они ночью с факелами будут, вот мы их и пересчитаем – Темно же. А оставаться на день внутри крепости… Увидят, узнают, тебя-то уж тем более. Логично же, что если сам боярин Лука здесь, то и сын его где-то поблизости должен быть.
– Так костры пересчитаем, ну и ночью же с факелами все ходят, их тоже, – стоял на своем Никита. – Нам ведь не точное число нужно узнать, нам хотя бы примерно понять, какие силы успел собрать в крепости наместник.
– Посмотрим, – проговорил я. – На совете и решим, кто полезет, а кто нет. Если вообще хоть кто-то полезет. Такие вещи решать вместе надо и добровольцев искать. Эх… Подняться бы в небо, да оттуда всех пересчитать, вот дело было бы.
– Да только люди, как птицы, не летают, – сказал боярин Лука.
– Раньше летали, – ответил я. – Читал я в книге одной, когда в монастыре учился о том, как несколько путешественников отправились в полет на воздушном шаре… Да только не выйдет у нас шара того построить. Это ведь ткань такая нужна, чтобы ни воду, ни воздух не пропускала, а где ее взять-то? Ладно, придется кому-то голову в очередной раз в петлю засовывать.
И непонятно, что делать. С одной стороны, сил, чтобы взять город в лоб, у нас не хватит. Остается только выдумывать, где взять новые силы.
Как оказалось, думал я вслух, поэтому не особо и удивился, когда услышал, что боярин Лука мне отвечает.
– Можно из Брянска и Орла оставшихся там воинов вывести, – сказал он. – Если мы Курск осадили, то основная часть вражеского войска, понятное дело, в городе. И вроде бы городам не угрожает ничего. Смоленску, так точно, потому что, чтобы до него добраться, нужно мимо Брянска пройти, а это не так уж и просто будет.
– Не нравится мне эта идея, – покачал я головой. – Во-первых, на Смоленск могут не только с нашей