— А вещи забрала? — догадываюсь я.
— Да! — звучит дерганый ответ.
С моих губ срывается ругательство.
— Ты че натворил-то?! — голос грубеет еще больше. — Ты… ударил ее?!
Если так, ему прямо сейчас прилетит ответка за девочку.
— Нет, конечно! — готов вспылить друг.
Он отворачивается, тяжело дышит.
— Паха… Ты гульнул, что ли? — пронзает новая догадка. — И она узнала?
Твердый взгляд царапает мне лоб. И я подмечаю правдивый ответ. Он там барахтается на дне зрачков.
Да. Изменил девчонке, которую протащил с собой через всю страну, и которая ждала от него предложения руки и сердца и «вместе долго и счастливо». Не дождалась.
— По номеру можно отследить как-то? — предполагает Паша.
— Сделаем проще.
Я откидываюсь на спинку дивана.
Листаю контакты.
— Алло! Никусь! Я тут подумал, давно не собирались с Левицкими. Давай-ка, пока праздники, позовем ребят. А то я скоро на работу выхожу.
— Ой, нет, Олеж, — возражает сестра, — это не получится.
— А чего? Вы с Женькой потрындите.
— Она ж у мамы сейчас! В гости улетела.
— А вы давно с ней болтали? — я вслушиваюсь в ответ напряженно.
— Да на Новый год вот созванивались. А у Пашки тоже какие-то дела. Я ж их звала.
— Я понял. Она у мамы, в общем…
— Да. Так что извини.
— Ясно, Никуль. Жаль. Ладно. До скорого.
Глядя Паше в глаза, отбиваю вызов.
— Все-таки к маме улетела, — шевелит он побелевшими губами. Но с облегчением.
— И как тебя угораздило? — бросаю я бессмысленный вопрос.
— Не спрашивай…
Глава 17
ОЛЬГА
Терпеть не могу чувствовать себя обязанной. Хоть и не должна!
Мы с Юлькой приезжаем домой, дочка, счастливая и довольная, скользит в свою комнату.
Я подготавливаюсь к завтрашней встрече с Марией, стягиваю с запястья часы и усталым взглядом скольжу по циферблату.
Раздумываю немного…
И уверенно открываю диалог.
Я: «Гипсофила. Китайская, итальянская. Запах свежескошенной травы, кофе и темный шоколад».
Отправляю.
Узнаем, насколько Олег проницателен.
Он читает, но отвечает не сразу. Набирает что-то. Потом вновь ничего не пишет. Выходит из сети.
Что и требовалось доказать. Забросал вопросами, и сам уже не помнит.
Но меня это не расстраивает, наоборот заставляет улыбнуться. Снисходительно.
Я: «Пытаешься разгадать ребус?» — догоняет Олега следующее сообщение.
Олег: «С любимой кухней и тем, что тебе нравится, все понятно. Но я в душе не чаю, что за зверь такой иноземный — Гипсофила».
Улыбка становится шире. Особенно, когда я представляю, как издевательски Олег произносит это «страшное» название!
Я даже не успеваю найти в поисковике ответ на его вопрос, как мне прилетает пара картинок: многочисленные крохотные сотканные из нежности белоснежные соцветия на хрупкой, цвета сочной зелени, аккуратной ножке.
Олег: «Такой?»
Я: «Ты провидец».
Олег: «Все запомнил. Как посидели?»
Я: «Чудесно. Ты закрыл счет…»
Олег: «Рад стараться. Юля сильно расстроилась?»
Я: «Совсем нет».
Олег: «Ты завтра свободна?»
Я: «Ближе к вечеру».
Олег: «Как я могу тебя увидеть?»
Я: «Подумаю…»
***
— Значит, недвижимость записана на вас, — пробегаясь глазами по копиям, роняет Мария.
Выглядит она безупречно. Сразу производит впечатление успешной бизнес-леди. Аккуратные ухоженные ногти с неброским покрытием, юбка по колено, свободный пиджак, светлые волосы, деловито собранные в хвост, модная удобная обувь.
Уверенность скользит в каждом движении и слове, взгляде и фразе. Есть в глубине ее зрачков что-то… неженственное. Крепкое. Жесткое. Хваткое. Темное. Заинтересованное.
Женщина уверенно задает вопросы. Расспрашивает про то, чего именно я жду от судебного процесса.
— Пятьдесят на пятьдесят? — в лоб уточняет она.
— Я готова честно разделить имущество. Но «честно» у каждого свое… Мой муж сделает все, чтобы склонить чашу весов в свою пользу, это недопустимо. Еще мне бы хотелось по минимуму общаться с супругом. Лучше через вас, если это возможно.
— Расскажите подробнее, как ваш муж начинал бизнес.
Она уточняет про активы, задает кучу наводящих вопросов. Включая самый коварный: может, я на самом деле не хочу разводиться.
— Я всегда знаю, чего хочу. Разведите нас. Без ущерба моему финансовому благополучию…
— Бизнес мужа хотите?
— Естественно, — добавляю кровожадно.
Мария чертит на полях пухлого красного блокнота какие-то отметки. Каждое мое слово она документирует. Обдумывает. Анализирует.
— У вашего мужа хороший адвокат, — вскользь замечает она. — Комиссаров любит выжимать из процесса все до последней капли. Поверьте, он умеет «раздевать».
— Я в курсе. А вы умеете?
Уголки губ Марии дрогнули, и даже ресницы затрепетали.
— Я уверена, это вам тоже известно. Мы легко сработаемся.
Рассказываю женщине — кстати, на вид мы ровесницы — о наличных деньгах, которые ждут у меня своего звездного часа.
— Имеются какие-то документы, доказывающие, сколько там было?
— У меня таковых нет. Что там Юрий придумает, я не знаю.
— Зато я знаю адвоката вашего мужа. Придумают они, не сомневайтесь. Но пока рано переживать.
Еще некоторое время я отвечаю на вопросы, ощущаю себя на допросе.
Мария мне понравилась. Все четко. По делу. Без слабины и мягкости.
Все что нужно. И советы дельные дала.
Выхожу из ее офиса твердой походкой. Я довольна встречей. Благодарна за рекомендацию и за то, что Миронова взяла меня. Жуть как хотелось спросить, какие счеты она сводит с Комиссаровым, но лезть в личное пространство я не стала: мне в любом случае это на руку.
Ура. Я подаю на развод.
Когда звонит Олег, я уже останавливаюсь около парфюмерно-косметического сетевого магазина.
Признаться, я ждала этого звонка.
И меня совсем не гложет чувство вины, что еще совсем недавно я рядом с собой видела только мужа. Зато мой муж — не только меня.
— Алло, — произношу ровно, но кровь забурлила, надо признать.
— Я освободился. А ты? — деловито уточняет собеседник.
— Я тоже освободилась.
— Я уже могу радоваться и претендовать на твое время?
— Вполне, — улыбаюсь про себя.
— Как поступим? Ресторан?
— Банально, — испытываю Олега, растягивая это слово.
Представляю, что он аж запнулся от замешательства.
— Что тогда? Спортивная пробежка? Конная прогулка? Теплоход? Зоопарк? — с каждым словом его голос становится все более удивленным и… по-доброму ехидным. — Полет на воздушном шаре?
— Олег! — уже открыто