И тут у Дамблдора в мозгах бздынькнул тревожный колокольчик и завертелись отдельные концы мыслей, которые пытались сложиться во что-то важное.
Миссис Фигг: «Гарри до первого сентября будет жить у сестры Вернона Мардж».
Флитвик: «Это ритуал призыва Главы Рода».
Джеймс: «Ритуал провел Глава Рода полным отсечением».
Он поднял к глазам пергамент, который до сих пор держал в руках, и еще раз прочел: «возраст пять лет, чистокровный, магический статус — маг, статус — жив, место проживания не определено».
Вот оно — «место проживания не определено»!
Таким оно может быть, только если маг находится на ненаносимых и ненаходимых землях. Даже Хогвартс и Азкабан определяются ритуалом, а такие земли — нет. Гарри нет у Дурслей! И с большой долей вероятности он каким-то образом стал лордом Рода Поттер, тогда все обретает смысл!
Но тогда Гарри знает, что его родители живы, раз он их отсек от рода вместо того, чтобы бежать к ним и радоваться, что у него есть семья. Как-то ненормально для пятилетнего ребенка!
А может быть, это активировалась частичка души Тома? И Гарри уже и не Гарри, а маленький Воландеморт???
Нет, так можно до чего угодно додуматься. Все же остается еще и надежда, что ритуал как-то криво сработал, и Гарри трудится на тетку Мардж.
О Мерлин! Ему срочно нужно в Суррей!
— Мальчик мой, пиши письмо просто на имя лорда Поттера прямо сейчас, и давай я отнесу в Лондон, тебе пока там мелькать не нужно, заодно потолкаюсь в банке и на Диагон-аллее: может, кто-то что знает или слышал.
Джеймс быстро написал прошение и передал его Дамблдору. Потом указал на всё так и лежащую на полу Лили, о которой все забыли, директор махнул в ее сторону рукой невербальным Фините и вышел за дверь. Джеймс поднялся к себе в кабинет разобраться с сейфом, а Лили некоторое время так и лежала, приходя в себя. Потом медленно встала, опираясь на кресло, и сказала:
— Эх, Джеймс, Джеймс, как был оленем, так и остался. Не нужен ему никто из нас, мы все умрем, — и вспомнила безжалостный холодный и острый взгляд, которым пять минут назад смотрел на нее великий светлый маг, как на пустое место, забыв, что Петрификус Тоталус и Инкарцеро не лишают человека ни зрения, ни слуха. Потом она подняла к глазам руку, разглядывая, что же она в ней держит, забыв уже про свой трофей, и криво усмехнулась. Ну, хоть что-то полезное. Надо подумать, как это можно использовать.
Замок Драконий Утес
А тем временем в замке Дракон с Харри обедали, и когда закончили десерт, слева от Монтермара возник Бехар с гоблинской шкатулкой, которая светилась. Открыв ее, он увидел два крошечных пакетика с одеждой, покинув шкатулку, они увеличились до нормальных размеров. На одном была милая надпись по-французски «petit garson».
— Этот твой, — сказал Дракон Харри.
— А что там?
— А ты посмотри!
— О! Футболочки и шортики! Класс! — сказал Харри, заглянув в него.
— Ну, стоит отдохнуть часок-другой, почитать или поспать.
— Знаешь, отец, я отложил «Наследника» и читаю сейчас «Черпачок и котелок».
— А какую часть?
— А я читаю все сразу. Вернее, так: я читаю «Основные ошибки», а оборудование, которое там встречается, и ингредиенты смотрю в остальных трех. А тут есть лаборатория?
— Увы, пока нет, но я планирую ее сделать. Кстати, совсем забыл… Нолпи! В шкафу для зелий и трав есть упаковка десяти маленьких фиалов «Розовой грезы», принеси, пожалуйста.
Через минуту перед каждым возникла деревянная подставка с ячейками, в каждой из которых стоял небольшой флакон с розовой непрозрачной жидкостью (как розовое молоко), в которой попеременно вспыхивали серебристые искры.
— О! Что это, отец? — восхитился Харри.
— Это для тебя, эльфийское зелье, называется «Розовая греза».
— А что оно делает?
— Оно снимает остроту душевной боли при потере близких, после войн или катастроф. Вообще, история у него очень интересная. Если хочешь, расскажу.
— Конечно, хочу!
— Давай сделаем так. Ты один выпей, и пойдем к тебе. Ты ляжешь отдыхать, а я расскажу тебе о «Розовой грезе».
— Отличная идея!
— Ну, слушай. Высшие эльфы — прекрасные существа, бессмертные по своей природе, они практически невосприимчивы ко всем болезням, они могут легко оправиться от тяжелых ран, которые обычно убивают смертных существ (в том числе людей), но душа эльфов очень тонкая и нежная, и эльф может умереть от горя.
— Они родственники наших эльфов?
— Нет, совсем нет. Собственно, я не знаю, кто придумал называть домашних духов-помощников эльфами. Это неправильно. Наши эльфы — скорее родственники шотландским брауни, скандинавским ниссе, немецким кобольдам, голландским каботерам, испанским дуэнде. Они все низкорослые, живут в домах и занимаются домашними делами хозяев — кто добровольно, а кто за кружечку молока. Я не знаю, являются ли эти духи призванными кем-то из живущих в этом мире или они тоже плоды творения Магии. Они живут здесь не первую тысячу лет и вреда никому не приносят.
— А высшие эльфы?
— Они создания Магии, так же, как и гномы, вервольфы, высшие вампиры и другие магические расы. Давай вернёмся к «Розовой грёзе». Так вот. Живет такой эльф Маэглин, правда, давно я с ним не виделся, но уверен, что у него все в порядке. Маэглин — лекарь и зельевар. Он придумывает разные лекарства для разных рас. Так вот, когда-то давно, несколько тысяч лет назад, была война. И враг, с которым воевали эльфы, нашел отличный способ их убивать — эльфам отрезали головы. А у Маэглина было две младшие сестры — Митрелиан и Иврин, обе они были замужем за своими истинными парами (то есть теми, кто лучше всего в жизни тебе подходит), но мужья их были воинами и, надо было такому случиться, на той войне погибли. И стали сестры Маэглина от горя чахнуть, становились слабыми, вялыми и почти прозрачными. Но Маэглин не хотел, чтобы его любимые сестры умерли. И тогда он изобрел вот такое зелье. Оно не заставило сестер забыть о погибших любимых, но притупило боль и вернуло интерес к жизни. Горькие воспоминания остались, но они уже не были такими жгучими и болезненными. И с тех пор очень многие благодарны Маэглину за это зелье. Может, как-нибудь сходим к нему в гости или его к нам пригласим.
— А кто отрезал эльфам головы? С кем они воевали? Какие-то тёмные твари?
— Совсем нет. Это были маги и люди, заключившие между собой союз.
— Как же они могли?..
— Вот так. Людей в этом мире тогда было значительно меньше. Они ненавидели всех,