Провал. Затем ещё один.
Каждая попытка заканчивалась тем, что два элемента конфликтовали, будто отказывались работать вместе. Мой разум кипел от напряжения, но я продолжал искать способ объединить их.
Я стёр пот со лба, размышляя над новой стратегией.
«Если чакра ветра нарушает стабильность молнии, то, возможно, её нужно преобразовывать позже. Окутывать тело ветром уже после создания молниеносного покрова» — идея казалась логичной, но её реализация требовала филигранного контроля.
Я снова сосредоточился. Сначала усилил тело молнией, чувствуя, как энергия пронизывает мышцы и кожу. Покров заискрился, тонкие молнии побежали по поверхности, словно живые существа. Затем я медленно и осторожно начал добавлять чакру ветра. Вместо того чтобы сразу смешивать элементы, я аккуратно распределил молнию, а уже потом преобразовал часть чакры в ветер.
Каждый шаг был словно работа на краю лезвия. Стоило чуть поспешить, и баланс нарушался, а покров молнии становился нестабильным. Однако, шаг за шагом, я двигался вперёд. Молния осталась стабильной, а поверх неё начала образовываться едва заметная, но плотная плёнка воздуха.
Я замер, пытаясь прочувствовать взаимодействие двух стихий. Энергии больше не конфликтовали, а казалось, работали в унисон, словно давно слаженная команда. На миг радость и гордость окатили меня волной. Это ощущение было почти физическим — энергия, текущая сквозь моё тело, казалась бесконечной.
Но стоило мне немного отвлечься, как всё разрушилось. Покров молнии исчез, а чакра ветра рассеялась в воздухе.
Я тяжело вздохнул, ощущая, как усталость подступает к горлу.
«Придётся довести это до автоматизма» — подумал я, стиснув кулаки. Усталость отступала на второй план, уступая место решимости. Если я смог это один раз, значит, смогу снова. И снова.
Глава 27: Поединок против Куротсучи
Множество людей стекалось на арену Конохи, наполняя её шумом и жизнью. Шиноби разных рангов, гражданские, от малышей до седовласых стариков — все собрались, чтобы увидеть заключительный этап экзамена на чунина. Толпа гудела, словно море перед бурей, обсуждая предстоящие бои. Ароматы жареного мяса и сладостей смешивались с пылью арены, создавая атмосферу праздника, в котором было место и для азарта, и для напряжения.
Каждый здесь пришёл за своим. Для шиноби это была возможность оценить будущих воинов, для гражданских — зрелище, способное отвлечь от повседневной рутины. Одни делали ставки, другие с нетерпением ждали эффектных техник и ярких побед. Для многих это было не просто испытание, а настоящее шоу, в котором молодые шиноби представляли свою деревню.
На арене, под палящим солнцем, стояли двенадцать участников. Их лица выражали напряжение, смешанное с решимостью. Среди них выделялся мальчик с ярко-красными волосами — Ичиро. Его имя звучало в разговорах зрителей, многие ставили на него как на фаворита. Кто-то восхищался его талантом, кто-то откровенно завидовал. Но взгляд мальчика был сосредоточен. Он слышал эти шепоты, но не позволял им отвлечь себя.
На возвышении сидели трое Каге: величественный Хирузен Сарутоби, древний, словно сама земля, Ооноки, и молодой, невысокий, но опасный Ягура Каратачи. Их присутствие подчёркивало важность происходящего, превращая экзамен в событие межнационального масштаба.
Хирузен сделал шаг вперёд, трубка в его руках источала тонкие струйки дыма. Его голос, глубокий и уверенный, пронзил гул толпы:
— Добро пожаловать! Благодарю всех, кто пришёл поддержать своих шиноби и стать свидетелями третьего этапа экзамена на чунина! Сегодня двенадцать лучших из вас покажут всё, на что они способны. Эти сражения станут не только проверкой их мастерства, но и символом силы каждой деревни!
Арена взорвалась аплодисментами. Люди скандировали, их голоса сливались в единую волну восторга.
Ичиро поднял взгляд на платформу. Его взгляд коротко задержался на Ягуре, чья невысокая фигура и детское лицо казались неуместными среди Каге.
“Надеюсь, Обито не собирается что-то делать” — мелькнуло в голове, но он быстро отогнал эту мысль. Его взгляд перешёл на Ооноки, чья согбенная фигура напоминала старое дерево, пережившее множество бурь. “На его фоне Хирузен кажется почти молодым” — Ичиро усмехнулся про себя, чувствуя, как напряжение слегка спадает.
Экзаменатор вышел вперёд, держа в руках лист с результатами жеребьёвки. Его строгий взгляд скользнул по участникам.
— Вот пары, которые будут сражаться.
Ичиро невольно задержал дыхание, пока его взгляд не остановился на строчке: «Ичиро против Куротсучи». Его сердце на мгновение замерло, но он быстро взял себя в руки. Рядом он заметил коротковолосую девочку с вызывающим взглядом. Она уже пристально смотрела на него, её губы изогнулись в язвительной ухмылке.
«Внучка Цучикаге» — догадался он. Её самоуверенность была почти осязаема. «И мы начинаем первыми… Замечательно»
Экзаменатор продолжил:
— Поединок продолжается до тех пор, пока один из участников не признает поражение или не будет убит. Я могу вмешаться по своему усмотрению.
* * *
На платформе Ооноки, прищурив глаза, склонился к Хирузену:
— И кто же этот генин, который будет сражаться с моей внучкой, Хирузен? — его голос прозвучал с насмешкой.
Хирузен посмотрел прямо на Цучикаге, его голос прозвучал с ноткой неприкрытой гордости:
— Он наш сильнейший генин. И его потенциал огромен.
Ооноки скривил губы в насмешке.
— Если вы ставите сироту на первое место, дела у вас хуже, чем я думал.
Его взгляд задержался на Ичиро, и брови сдвинулись, словно он пытался вспомнить что-то важное.
— Но я уже где-то видел это лицо…
Хирузен слегка прищурился.
— Скоро ты всё поймёшь. Недооценивать его будет ошибкой.
Ягура, до этого молчавший, наконец вмешался, его голос прозвучал холодно:
— Ваши генины всего лишь дети. Они ещё не видели настоящих смертельных схваток.
Они не удостоили его ответа. Их взгляды оставались прикованы к арене, где напряжение достигло пика.
* * *
Мы стояли лицом друг к другу. Толпа вокруг гудела, но этот шум отступил куда-то на задний план. Всё внимание было сосредоточено на Куротсучи, которая стояла напротив меня с самодовольной ухмылкой. Её кулаки с треском ударились друг о друга.
— Победа за мной, даже напрягаться не придётся — насмешка в её голосе была почти осязаема.
Я посмотрел ей прямо в глаза, сохраняя видимое спокойствие.
— Придется мне убедить тебя в обратном.
Внутри же всё кипело. Толпа, напряжённые взгляды Каге, шёпот зрителей… Проигрыш не был вариантом.
— Первый бой… начинается! — голос экзаменатора разнёсся над ареной.
Я едва успел отпрыгнуть назад, когда каменный кулак с грохотом обрушился на