– Сейчас я уверен, что это не он.
– И почему ты поменял мнение? – щурюсь – он ведь и правда из Темных. Иначе говоря – Темный.
– Да, но у Влада есть способность к чувствам, к состраданию, к жалости. Я это заметил в нем. О той сущности, которую мы ищем, известно мало, но из того, что я знаю, то даже по меркам Темных – это очень темное зло. Оно не знает пощады, начисто лишено сострадания.
– Может, Влад притворяется?
Хотя, знаю же, что это не так.
– Нет, Джен. Если бы был хоть один процент риска – я бы продолжал быть настороже с ним. Влад связан с тьмой, да, но скорее сам страдает от нее.
– И когда ты это понял – из-за этого стал к нему снисходительнее?
– Да. Окончательно убедился в этом я тем вечером.. когда началась вся эта чертовщина. От того звонка Илинки, и потом.. Он не тот, кто завел на тебя охоту. Скорее, он ближе ко мне – пытается защитить тебя всеми способами, которые ему подвластны. Поэтому я и перестал пытаться всячески от него избавиться, а позволил сохранить контакт и принял его помощь.
Да, зато я отлично справилась с тем, чтобы от этой помощи избавиться.
– Поэтому же и нечесть тогда в замке тебя не удивила.. – скорее уже констатирую, чем спрашиваю я – потому что ты с самого начала именно такого и ждал.
– Да – кивает – и ты ни раз об этом спрашивала, но я ни разу не мог ответить. Потому что чтобы объяснить эту мою реально странную реакцию – мне потребовалось бы рассказать все от первой до последней буквы. Просто вырвать из контекста не получилось бы.
И замолкает.
– И что, все?
Жмет плечами:
– Я сказал тебе все, что связывало нас в Румынии. От первой встречи до причин, по которым продолжал быть рядом все это время. Вернее, первое время.. – поправляется он, осекшись и упирает глаза в пол.
– Значит, про работу в Бухаресте тоже ложь? Как я и думала? И тогда во дворе ты общался с Неллой действительно по поводу меня?
– Да – кивает – прости, мне пришлось солгать. Ты тогда уносила ноги от Влада, и если бы именно в тот момент я рассказал тебе всю правду – ты бы просто послала нас обоих, оставшись совершенно без защиты. Я не мог этого допустить.
– Допустим, с Румынией разобрались – киваю – а что по поводу Америки? Если все твои действия настолько невинны и нацелены лишь на мою защиту и выслеживание твари, что за мной гоняется, то причем здесь тогда Аквил и нечто, под названием «Тетра», что и спонсирует тебя?
– Аквил, как ты и поняла, помог мне сюда добраться и снабдил необходимой информацией о Ратвене. Видишь ли, когда я основал свое агентство безопасности, Мэтт предложил нам вступить в «Тетра».
–Что такое это «Тетра»? Какая-та организация Темных?
– Нет. Это очень сильная организация – человеческая – с большими связями. На первых порах это здорово помогало моему агентству. Однако, как и у всех сделок с дьяволом, всегда есть строчка мелким шрифтом. Моим мелким шрифтом стали постоянные отчеты, тотальный контроль. А часто они нас просто использовали, как шестерок.
– И кто в этой «Тетра» Аквил? Точно не верхушка. Он говорил, что-то типо «так решили сверху». Значит, есть кто-то «выше».
– Конечно, он не туз – кивает Лео – но тоже козырь. Он глава «Тетра» в нашем регионе. Когда возникло твое дело, он хотел забрать его себе. Но почему-то ему его не дали, а велели лишь помогать мне. И конечно же, теперь я ему поперек горла.
Вспоминая их разговор с Генри, которого не слышал Лео, уточняю:
– Сильно поперек? Настолько, чтобы он захотел вытащить эту «кость»?
На удивление, Лео не интересуется неожиданной природой моего такого вопроса, а лишь задумывается на мгновение, после чего мотает головой:
– Нет. Алан педант. Дело для него действительно превыше всего. Так что, пока я следую заданному курсу – он мне не опасен.
(..да. но иногда, чтобы поймать крупную рыбу, приходится жертвовать наживкой – еще шаг вперед – скажи мне, что ты готов к этому, лео. и я буду полностью на твоей стороне..)
– А если курс вдруг изменится?
Кажется, Лео понимает, о чем я говорю и как-то неохотно жмет плечами:
– Остается надеяться, что ему не придется меняться.
Молчу.
Видя остатки моего недоверия, несмотря на вполне разумные объяснения, он напоминает:
– Джен, я не знал, что ты нас слушаешь. Я был уверен, что говорю лишь с боссом в присутствии партнера. И ты слышала мой ответ.
– Не слышала, в том-то и дело.
– В том-то и дело – соглашается он – что не слышала. Но услышала. Может, для Алана ты и наживка, но для меня в приоритете будет всегда твоя защита.
– Ты просто не знаешь, что именно он имел ввиду, говоря про «крупную рыбу».
– О чем ты? – хмурится Лео.
Недолго думая, рассказываю ему о том разговоре Алана с Генри, что услышала в туалете, о стае и прайде, который потерял доверие и лишь благодаря моему делу впервые за 600 лет получил возможность вернуть себе авторитет и значимость.
По мере моего рассказала лицо Лео все больше вытягивается, а в конце он совсем теряется:
– Что за чертовщина.. при мне Мэтт никогда
(..но парень слишком зелен и еще не готов. ему ведь даже толком не объяснили, кто он такой..)
не упоминал о таком. О прайде, авторитете..
– Но Генри сказал Алану, что ему он это рассказывал.
– Да.. –кивает он, вспоминая мой рассказ – что шестьсот лет назад..
И тут его глаза сверкают догадкой. Он резко поднимает голову на меня:
– Шестьсот лет назад! Время, которое ты видишь через картины.
-4-
Мы оба на мгновение замолкаем, пораженные этой идеей.
Первым вновь подает голос Лео:
– То время, которое ты видишь через картины. Время, где ты, я и Влад..
– Давай говорить Лале, Аслан и Влад – перебиваю я – знаешь, теория реинкарнации хороша, но пока я не готова принять ее за абсолютную истину..
Но Лео уже не слушает меня:
– И именно тогда что-то произошло. Что-то произошло с Владом, что заставило его стать монстром, и что-то произошло с каким-то прайдом..
– Ты думаешь, это одно и то же событие?
– Не знаю – тянет он – но точно уверен, что как-то это связано.
– Ну не знаю.. – сомневаюсь я – вряд ли. Чтобы воедино были связаны картины, которые