Она подняла руку и на меня плеснуло благодатью. Слабо, но узнаваемо.
— Больше не могу, человек. Я устала.
— Ангелы не устают, — сказал я. — Кто ты?
— Я ангел, имя моё Иоэль…
— Да, щаз, — пробормотал я. — Вот так и поверил. Как моё имя?
Она молчала.
— Ангелы знают все имена. Как моё имя, сколько мне лет?
— Пятнадцать? — предположила девушка.
— Не попала. Двадцать настоящих, двенадцать тушке. Я седьмой клон. Зовут Святослав. Кто ты такая?
— Иоэль!
— Иоэль — один из величайших серафимов в христианской мифологии! — закричал я. — Ангел — это духовное существо, у него нет тела! Ангел… ангел это просто функция! Задание!
Из меня будто выперло разом всё, что сидело во мне, да, наверное, и в большинстве пилотов, сидело тихо и смирно на воскресных проповедях и праздничных богослужениях. Трудно летать в космосе в раскаленной металлической скорлупе, сидя спиной к реактору, стреляя ракетами и реактивными снарядами, умирая и возрождаясь в клонированных телах — и при этом слепо верить во всё то, что говорят священники.
— Я ангел!
— Ангел — эффектор Бога! — выкрикнул я то, что когда-то подслушал в разговоре умников. — Бесплотная сила, меняющая мир! Если Бог, конечно, есть!
Лицо девушки дрогнуло, а в глазах вдруг появились слёзы.
— Бог есть!
— Недоказуемо! — завопил я и ткнул её кулаком в живот. Несильно, конечно. Живот был мягкий и тёплый. — Ты сама такой же пилот, ты просто девчонка, сидящая внутри гигантского человекоподобного боевого робота! Вы воруете наш Юпитер!
— Неправда! — она пихнула меня. — Не смей так говорить! Я ангел, Бог есть! Я тебя спасла!
— А я тебя! Так что квиты!
Я повернулся. Увидел сквозь вздыбленные щепки кристаллов «пчелу». И пошёл к ней. Шаг… другой…
Вкус воздуха изменился.
Я едва успел метнуться обратно. Опустился на колени у ног девчонки, жадно вдыхая воздух.
— Ага! — сказала она торжествующе. — Вот так-то лучше, человек! Теперь ты будешь меня слушаться!
— Хрен тебе… — пробормотал я, пытаясь отдышаться. — Даже не пытайся лапшу вешать, ты меня не из человеколюбия спасла… ты тут в западне! Так?
Я поднял голову и посмотрел ей в глаза.
— Как и ты! — сказала девушка, с вызовом глядя на меня.
— А вот нет! Я умру и оживу на Каллисто! А ты будешь умирать тут! Ты не можешь уйти, так? Престол что-то с тобой сделал?
Она вдруг сломалась. Присела рядом, закрыла лицо руками. Нет, не зарыдала, просто сидела неподвижно.
— Угадал? — спросил я.
— Ореол почти неисчерпаем, — сказала она. — Но эта оболочка… — она провела ладонью по кристаллу под ногами, — иссякает. Скоро она не сможет противостоять гравитации и начнёт опускаться в Юпитер. Сила тяжести рывком возрастёт, начнут бушевать ураганы. Нас сорвёт и сбросит в атмосферу. В ореоле я буду умирать очень долго. Тысячи лет.
Она убрала ладони и посмотрела на меня.
— Ты и прав, и не прав. Я ангел. Но я не могу вернуться.
— Когда серафим начнёт падать? — спросил я, помедлив. Спорить смысла не было.
— Не знаю. Очень скоро.
«Слава, это лучший выход из ситуации», — прошептал Боря.
«Заткнись», — ответил я. Встал.
И протянул девушке руку.
— Поднимайся. Надо убираться отсюда.
— Твой корабль унесёт двоих?
Я посмотрел на «пчелу».
— Истребитель одноместный. Жизнеобеспечение-то потянет, я в дитячьем теле, а ты мелкая. Но противоперегрузочный костюм один. Если мы в него заберёмся вдвоём…
На меня вдруг накатило дикое смущение, я даже почувствовал, что щёки покраснели. То, что мы были здесь нагими, словно Адам и Ева в райском саду, меня совершенно не трогало. Но мысль, что мы окажемся рядом в тесном коконе костюма…
— Боюсь, костюм сойдёт с ума… — пробормотал я.
— Мне не нужен костюм, меня защитит ореол, — быстро сказала девушка.
Её рука была тёплой и самой обычной, человеческой.
— Тогда поспешим.
Гравитация начала сбоить, когда мы подошли к «пчеле». Нас то пригибало так, что колени подламывались, то начинало подбрасывать при каждом шаге, будто на Каллисто. И ветер похолодел и усилился, налетал такими порывами, что я начал всерьёз тревожиться, не взмою ли в тёмное небо.
Но в итоге это пошло нам на пользу. Не знаю, как бы мы забирались в кабину при земной силе тяжести, крыло всё-таки высоко, почти в двух метрах. Наверное, я мог бы её подсадить, или она меня… я подставил бы ей руки, она оперлась ногами…
Опять всё лицо запылало.
Блин, да что со мной! На каждом вылете-прилёте вокруг мелькают голые девчонки и это меня не смущает! А тут вообще не человек, а какой-то вражеский аватар, может она на самом деле осьминог или муравей…
Но смущение не проходило.
К счастью, едва мы подошли к «пчеле», гравитация вновь ослабла. Мёртвый серафим пытался удержаться в атмосфере, но получалось это всё хуже и хуже.
— Прыгаем! — сказал я, оттолкнувшись от тёплой прозрачной тверди. Взмыл на крыло, поймал за руку прыгнувшую следом девчонку. Вовремя — нас опять прижало, она едва не соскользнула вниз. — Я первый, ты за мной!
Раскрытый костюм принял меня в свои объятия. За те полчаса, что я был вне истребителя, он успел впитать и разложить почти всю измазавшую его кровь. А может просто проветрился на юпитерианском ветру?
Девушка присела, свесив ноги в кокпит. Растерянно оглядела крошечную кабину.
— Куда?
— Мне на колени! — скомандовал я. Костюм затягивался, подгонялся под меня, натягивал манжеты-компенсаторы.
Почему-то она медлила.
— А ты не надругаешься надо мной?
— Чего? — завопил я.
Где-то внутри истерически расхохотался Боря.
— Ты не воспользуешься моей беспомощностью и слабостью, когда сможешь существовать без ореола?
— Этой тушке двенадцать лет! — попытался я рявкнуть, но голос предательски сорвался и дал петуха. — Я сижу внутри костюма толщиной больше, чем… чем одеяло! И вообще, я двадцатилетний офицер Небесного Воинства, а ты пятнадцатилетняя инопланетная соплюха!
Кажется, последний довод её успокоил.
— То есть могу не волноваться?
Вновь навалилась перегрузка, «пчела» тяжело осело, заскрипели амортизаторы.
— Если сейчас не сядешь, нам кранты!
Довод подействовал. Девушка села ко мне на колени, сдвинувшись чуть вправо, я запустил герметизацию кабины. Колпак начал закрываться.
Юпитер тянул по-прежнему в полную силу. Девушка давила меня