А я в ответ ее поражаю тем, что мы сейчас находимся на родине, того самого, Кристобаля Валансиага.
* * *
Знаменитый испанский и баскский модельер, создавший Дом Моды Валенсиага в 1919 годы и управлявший им до 1968, почти до смерти.
И вот недавно дом моды был вновь открыт и не где-нибудь, а Париже. Но уже не в Сан-Себастьяне.
* * *
Я в очередной раз убеждаюсь, насколько расходится подход к знаниям и вообще к образованию у нас, и у европейцев.
— Мы почему-то, считаем необходимым знать массу, казалось бы не нужных сведений о соседних странах и народах. Европейцы же знают много частностей о себе, и мало о других. Их это не сильно интересует, они при всей своей свободе, куда более практичны в жизни, чем мы. Но при этом мы умеем понемногу почти все, они же очень хорошо, что-то одно и больше почти ничего. Разный образ жизни наверное? — Думаю я, обнимая свою Нессу.
А мы идем, по той самой набережной Сан-Себастьяна, почти ночью. Но тут жизнь никогда не замирает, все-таки курорт и да, это Бискайский залив, воспетый столько раз.
— А набережная ночью, это что-то Подсвеченные улицы, дома. Отсветы на воде, где-то виднеются яхты. Красивая жизнь и красивый городок. — Размышляю я, на ходу целуя свою милую француженку.
И люди, конечно, люди. Чем знакомым от них веет. Недаром некоторые исследователи относят басков в родственники кавказцам, даже говорят:
* * *
Ковчег сперва пристал к Арарату, а потом уже баски пошли в Европу.
* * *
. Но смех — смехом, а Стана Басков и Армения побратимы.
— Такие вот выкрутасы выдает иногда история — Вновь думаю я, а Несса чувствует мои размышления и спрашивает, прижимаясь поближе ко мне:
— Что Даня, задумался?—
— Ничего, милая, просто хорошо тут, вот и навевает. — Отвечаю я, а потом смеюсь, целую свою милую и добавляю:
— Так и хочется, схватить свою милую и утащить куда-нибудь в пещеру, где нам никто не помешает — Смеюсь я и она присоединяется ко мне, прижимается все ближе и спрашивает, заглядывая в глаза:
— А есть куда? Пещера на примете есть? А то я тоже не против, чтобы меня утащили. — Говорит она с томным придыханием, а я понимаю, что с каждой минутой, я становлюсь все ближе к пещерным людям, в их простоте общения.
— Ну так это же Бискайский залив, воспетый поэтами и певцами, неужто тут не найдется приюта двум любящим сердцам? — Отвечаю несколько куртуазно я, она смеется в ответ и мы идем искать, тот самый приют.
Спускаемся с набережной и блуждаем по узким улочкам старинного города. А тут все, как всегда, малоэтажная застройка и все дышит стариной и историей.
Мы идем обнявшись, а напеваю, безбожно фальшивя, недавно ставшее у нас популярным:
* * *
В далеком Бискайском заливе
Мулатка над пирсом грустит
Возлюбленный этой красотки
В ночной перестрелке убит
Луч света над манговой рощей
Застынет на цинке небес
Под сенью базальтовой ночи
Наемники целят шартрез
На улице Хесус-да-Монте
Таится в страстях небоскреб
Когда шоколадное тело
Колотит над бездной озноб…
* * *
Несса с интересом прислушивается, потом просит перевести. Я перевожу, поясняя, что это не мое, что это просто наша популярная песня.
— Интересно у Вас. — Говорит она. — Вы такие разные, наверно в этом Ваша сила. —
Немного молчит, а я жду, не тороплю и не перебиваю:
— У Вас люди разные и песни разные, и фильмы. Вы даже в футбол играете по-разному, я его не очень понимаю, но я это вижу. — На конец заканчивает свою мысль она.
Теперь мое слово и мое время отвечать, и я отвечаю:
* * *
Понимаешь Несса, мы на самом деле разные. И что бы там кто не придумывал, именно в этом наша сила. В единстве разностей.
У нас разные национальности, объединенные в одну огромную страну. Разные культуры, спаявшиеся воедино. Разная кухня, которую все любят, разное кино и музыка, и у каждого направления есть свои поклонники. Рок, поп, эстрада, фольклор, джаз и еще масса. И в кино также, и в футболе. Он мне близок и я его понимаю. Есть техничная кавказская школа, есть атлетичная украинская, есть организованная русская. И есть новые направления в Прибалтике, где создается какой-то симбиоз Англии и Германии, в футболе конечно. И в Средней Азии, где тоже симбиоз, но уже русской организации игры и восточной непредсказуемости, иногда это смотрится очень интересно. А в результате, мы одни из сильнейших в мире и наш чемпионат уже третий по силе в Европе.
И наша страна и наш футбол, сильны именно этим, объединением разных стилей. Все вместе и спаивается в великую Россию. По одиночке мы все гораздо слабее.
Ну а по направлениям, близким тебе, у нас одновременно фанатеют от французских песен, итальянской романтики, испанской страсти и про англоязычных не забывают. Все это примерно в равной степени популярно, но уже сильно уступает своему, родному, пусть во многом и выросшему на завезенной почве. Но мы такая страна, мы в первую очередь, при прочих равных, будем смотреть, читать и слушать свое, родное. Впрочем, тебе это я думаю прекрасно знакомо. Во Франции ведь тоже на первом месте именно свое, родное во всем. Музыка, кино, книги, театр, мода. Мы похожи, хотя и такие разные.
Просто мы сейчас проходим тот путь, который Франция уже прошла. Когда у вас спаялись воедино Галлы, Франки, прочие Германцы, Римляне и получились французы. Вы уже этот путь прошли. Мы пока еще в пути.
* * *
Они вполне понимающе кивает, ведь я говорю столь понятные любому нормальному человеку вещи. А большинство нормальные и мы с Нессой не исключение в этом. Ну вот и дошли.
— Небольшая гостиница приветливо завет нас своей вывеской, а она еще и с ресторанчиком. — Думаю я, явственно ощущая вкусные ароматы, доносящиеся из приоткрытых дверей.
Заходим, тут и правда страна свободы и Любви. Вопросов никто не задает, документов не спрашивают, номер находится быстро, место в ресторанчике тоже. Я оплачиваю номер на ночь, и мы выдвигаемся в