Они в курсе, что я уже несколько ночей подряд не ночую здесь, но ни одна из женщин не задает вопросы. Вернее, не задавала до сегодняшнего момента.
– Разве тебе не пора? – спрашивает Рэйна и скрещивает руки на груди. Это впервые, когда она заговорила с момента, как я вернулась.
– О чем ты?
– Ну, ты же спишь у ликтора, мисс святоша. Сама смотрела таким взглядом, когда узнала, чем я и Макс занимаемся, словно мы кусок вонючего дерьма, а сама-то… Чем лучше нас?
– Рэйна…
– Нет, Зарина. – Рэйна взвела руку, перебивая её. – Я и так терпела её тут по той причине, что она должна была скоро уехать, но… сколько уже прошло? Кажется, мисс святоша собирается не только остаться здесь, но и залезть в постель к одному из ликторов, если уже этого не сделала.
Я почувствовала, как злость охватывает меня из-за её слов, поэтому нахмурилась и заскрежетала зубами.
– Что? Молчишь – значит, я права.
– Ты ничего не знаешь, Рэйна.
– Да? Тогда опровергни мои слова. Скажи, что я не права, что ты не спишь с Зейном.
– Я не сплю с ним.
Возможно, логичнее было бы промолчать и просто уйти, но мне не нравится всё это.
– Ты и твой брат лишние здесь, Эйвери. И у Зейна не получится вечно защищать вас, в ближайшем будущем Ашер избавится и от тебя, и от твоего никчемного брата.
Я не заметила, как сама подлетела к ней и сжала кулаки так сильно, что ногти впились в кожу.
Рэйна приподняла одну из бровей и ухмыльнулась, когда я почти ударила её. Ещё бы чуть-чуть и это правда сделала бы.
– Не смей так говорить о брате. Ты можешь и дальше продолжать оскорблять меня, выплескивать свою злость, но Тоби не смей трогать.
– Иначе что?
Я не ответила ей. Ведь, правда… Что могу ей сделать? Ударить? Она живет здесь на законных основаниях, в отличие от меня.
Рэйна тоже понимает это.
– Хватит, – вмешивается Зарина, – иди к себе, Рэйна.
– Боже, и ты туда же, Зарина. Ты то её зачем защищаешь? Зейн просил?
– Прекращай, Рэйна.
Девушка уже открывает рот, чтобы что-то сказать, но не успевает, так как в этот момент в дверь стучат.
– Я открою, – произношу я, желая уйти отсюда, как можно быстрее и разворачиваюсь, чтобы вернуться обратно к двери.
Не смотрю в глазок, забываю об этом, поэтому просто открываю и тут же замираю.
Эффект дежавю бьет по нервам, когда я вижу Ашера.
Кривая улыбка искажает его шрам и лицо.
– Ты думала, что я забыл о тебе, мышка?
Не отвечаю ему, продолжая так и стоять, держась за дверь.
Ашер обходит меня и заходит внутрь.
Слышу его шаги за спиной и то, как он проходит дальше, на кухню. Именно тогда и отмираю, оставляя дверь открытой, иду за ним.
Он пришел. Я старалась подготовиться к этому моменту, но так и не смогла.
Мне хочется исчезнуть, испариться, а лучше, чтобы это случилось с ним.
Я судорожно сглотнула, пытаясь хоть как-то успокоить дрожь в коленях, когда проследила за тем, как он остановился посередине кухни, изучая обстановку и останавливаясь взглядом на Зарине и Рэйне.
Воздух на кухне с его приходом кажется сгустившимся, тяжелым, давящим на грудь.
– Ашер? – тут же обратилась к нему Рэйна и часто заморгала, будто он ей мерещится. – Ты пришел… за мной?
Мне показалось или в её голосе проскользнуло нечто похожее на надежду? После всего того, что этот человек сделал с ней, Рэйна ещё смеет надеяться, что он пришел за ней? Этого мне не понять.
Я гляжу прямо на девушку, видя, как она на него смотрит. Со страхом и обожанием, две противоречивые комбинации. В её глазах продолжает гореть огонь надежды. Это ужасно.
– За тобой? – Ашер усмехается, а я чувствую, как внутри тонкая нить напряжения вот-вот порвется. – Разве Эйвери не сказала тебе? Не сказала всем вам?
– Не сказала, что? – Рэйна переводит взгляд на меня, и Зарина с Ашером также смотрят.
– Впрочем, я так и думал. Эйвери займет твое место, Рэйна. Поэтому я пришел за ней.
– Что? Но…
Рэйна осекается, а после сжимает кулаки, как совсем недавно это делала я.
При Ашере она не решается сказать что-либо ещё, ведь не знает, какая будет его реакция. Страх перед ним заставляет её тщательно обдумывать свои слова.
Мне же хочется провалиться под землю, а лучше, чтобы это случилось с ликтором. Чтобы он попал туда, откуда и вышел. В Ад.
– Давай, поторапливайся, Эйвери, – обращается Ашер, – бери вещи, если какие нужны и идем. Хотелось бы успеть до того, как мистер доброе сердце станет искать тебя.
Я не двигаюсь даже после его приказа. Не могу заставить себя это сделать.
Ашера выводит из себя моё непослушание, вижу по дернувшемуся глазу, поэтому он говорит Зарине и Рэйне:
– Оставьте нас.
Не хочу оставаться с ним наедине, однако именно это и происходит, потому что Зарина и Рэйна тут же уходят.
– Я никуда не пойду с тобой, – произношу совсем слабо, будто моё горло сдавили.
Ашер усмехается и медленным шагом идет ко мне.
Страх и злость борются во мне, заглушая остатки здравого смысла.
– Что ты сказала? – почувствовала, как его взгляд, пристальный и изучающий, прожег меня насквозь.
– Ты слышал.
Когда ликтор остановился в шаге от меня, то я нерешительно подняла голову, встречаясь с его глазами.
– У нас был уговор. Ты забыла?
– Я не могу, – голос надломился. – Пожалуйста, всё, что угодно… только не это… Я не смогу.
Не думала, что вновь начну умолять его, но именно это и остается.
Ашер едва склонил голову набок, внимательно наблюдая за моими эмоциями.
– Сколько у тебя осталось кафоликона? – вкрадчивым голосом спросил он.
– Что?
Я даже не сразу уловила суть вопроса, не ожидая резкой смены темы.
– Сколько осталось кафоликона?
– Зачем тебе это знать?
– Отвечай, Эйвери.
– Одна капсула, – для брата, которую ему нужно принимать послезавтра.
– Одна капсула… – Ашер кивнул собственным мыслям. – То есть если ты не получишь кафоликон, например, не попросишь у Зейна, то в ближайшее время с вероятностью в девяносто процентов обратишься.
Зачем он всё это говорит? Я и так знаю.
– Удивительно, что ты ещё этого не сделала. Не попросила у него одолжить кафоликон, – я проследила за тем, как его шрам растягивается при определенных