Ханни:
— Это серьезный аргумент.
Триша Адамс:
— Далее, мы должны учесть прыжковую конфигурацию. С каждого бархана есть экономные прыжки только до некоторых звезд. Станция Клондайк располагается в системе Эпсилон Индейца, и нам, скорее всего, будут доступны прыжки к Глизе-832, Лакайль-8760, Лакайль-9352, а также могут быть Дзета Водолея, Росс-154 и Дельта Павлина. И если будет экономный прыжок в последнюю из перечисленных — это станет большой удачей.
Ханни:
— Дельта Павлина? Почему именно она?
Триша Адамс:
— Там богатая планетарная система, высока вероятность найти что-то интересное.
Ханни:
— Туда точно будет возможность прыжка?
Триша Адамс:
— Это мы узнаем только после расчетов Большого мозга. Идем далее, в определенный промежуток времени будет выгоднее всего прыгать в какую-то определённую систему. Этот эффект называется покачиванием или перетеканием бархана.
Ханни:
— Я долго жила на Кандидате и там бархан постоянно пытается перетечь, приходится его возвращать к планете.
Триша Адамс:
— Это оправдано, если речь идет о землеподобной планете, хотя называть таковой Кандидат, как минимум странно.
Ханни:
— О да!
Триша Адамс:
— Но в иных случаях корректировать переток просто не рентабельно. И если какая-то система выпала из фокуса, то, значит, мы туда и не полетим. Есть много других звезд. Ну и наконец, мы должны помнить, что бархан — это не только точка старта, но и точка финиша, и каждый второй промежуток времени зарезервирован под финиш. Прилет по четным, вылет по нечетным.
Ханни:
— Просто так полететь нельзя, понятно.
Триша Адамс:
— Верно, надо ждать оптимальный момент и промежуток вылета. Для этого и подают заявки.
Ханни:
— Тут все понятно. Теперь расскажи, что вы делаете в самих вылетах.
Триша Адамс:
— Ищем, если кратко.
Ханни:
— Будет мило, если приправишь блюдо твоего рассказа некоторыми подробностями. Прошу тебя!
Триша Адамс:
— Ишь как загнула! Академию Гобера закончила? Ладно, слушай: миссии бывают нескольких типов. Первая — это свободный поиск, летим наугад, чтоб осмотреть объект вблизи, будь то астероид, комета, луна или даже планета. Включаем приборы, но на корабле с оборудованием сложно, я уже рассказывала почему. Поэтому, приходится полагаться на глаза, опыт и удачливость. Если что-то покажется интересным, мы садимся в спускаемый модуль и отправляемся посмотреть поближе.
Ханни:
— Это ведь может быть опасным?
Триша Адамс:
— Да, и еще как!
Ханни:
— Как же вы определяете опасность?
Триша Адамс:
— Я уже сказала: глаза, опыт и удачливость.
Ханни:
— Ах, ну да. Прости за невнимательность, продолжай. Что обычно вы ищете?
Триша Адамс:
— Мы берем пробы грунта и атмосферы, если она есть. Но это банально. Да, нашим фабрикам надо много чистых элементов, и если мы встретим луну с гейзерами йода или озера жидкого висмута, то это будет успех. А найти тяжелые элементы — большой успех. Мы зарегистрируем точку интереса, и потом продадим ее подороже. Также нас заинтересуют любые виды и формы жизни. Но, это все побочные задачи. Самое главное не это.
Ханни:
— А что же?
Триша Адамс:
— Что-то необычное. Все что угодно: нестандартная форма астероида, нестандартные формы жизни, нестандартные явления, излучения или виды небесной механики. А также барханы и артефакты. Экспертный совет по находкам щедро платит за любую подобную информацию, и при этом у нас остаются все права на нее.
Ханни:
— Ты сказала артефакты. Какие?
Триша Адамс:
— Иных цивилизаций.
Ханни:
— Неужели такие находили?
Триша Адамс:
— Ты что, новости не читаешь? Ваш канал об этом пишет минимум