Бежал я в сторону столь любезно предоставленной мне Сергеем и Викой квартиры. Рассудив, что, даже если за ней и велось какое-либо наблюдение то, с моим арестом и последовавшим за ним водворением в Изолятор Временного Задержания, пост скорее всего сняли. Так как коротать время в засаде, с целью поимки того, кто и так уже сидит за решёткой, ни один, даже самый упёртый и тысячу раз живущий по уставу служака, не станет.
В крайнем случае, уже провели обыск и изъяли неправедно добытые мною деньги и ценности. Попользоваться которыми я толком и не успел. И, что характерно, так и не принесшие мне какого-то особенного, заоблачного и неземного, счастья.
Но, так как планы мои просты, и состояли в том, чтобы рвануть из славного города Свердловска как можно дальше но, при этом, постараться не брать ещё один грех на мою, и без того натворивших разных, попадающих под тяжёлые статьи уголовного кодекса дел, душу, деньги были нужны.
Ключ, правда, у меня отобрали. Но, так как форточку на кухне, с целью проветривания постоянно оставлял открытой, а в своих способностях верхолаза я нисколько не сомневался, то даже не забивал этим голову. Залезу, да и дело с концом. К тому же, надвигающиеся сумерки, как нельзя лучше способствуют «тайному проникновению», задуманному в виду постигшей меня, сложной и весьма неоднозначной жизненной ситуации.
Кстати, одной из причин по которой был уверен, что «хата» не засвечена, считал то, что таскал с собой только один ключ. Замков ведь, на двери было два. Накладной автоматический и обычный врезной. Но ваш покорный слуга, из-за чрезмерной беспечностьи и собственной лени, пользовался только верхним. Который попроще.
Рассудив, что «серьёзному» вору, в любом случае и при самых неблагоприятных для него раскладах, проникнуть в квартиру ничто не помешает. А для обычного человека — «сойдёт и так». Короче, оправдывая собственную безалаберность, являлся горячим сторонником теории «замки от честных людей» и всякого такого прочего.
Так вот, когда при водворении в ИВС отбирали, имевшийся в одном-единственном экземпляре ключ, то не обратили на него совсем никакого внимания. А вот, ежели б их было два, то, не обязательно конечно но, с очень большой долей вероятности, могли возникнуть лишние и совсем не нужные вопросы.
Так как для жителей общаги запираться на один замок было в порядке вещей. А счастливые собственники квартир, в обязательном порядке имеют два а, некоторые, особо недоверчивые и подозрительные, даже больше.
Вот и не сработала у бравших меня, и как понимаю, весьма поверхностно изучивших подноготную фигуранта, церберов, чуйка. Что давало, пусть небольшую и призрачную но, всё-таки небезосновательную надежду, что меня там не ждут.
Занятый этими мыслями я неспешно, то есть в лёгком, можно даже сказать, прогулочном темпе, бежал по тротуару. И, поддавшись охватившей меня эйфории, не заметил надвигающуюся опасность. В виде тентованного армейского грузовика, вынырнувшего из-за поворота и наехавшего на одного, как мне кажется, полностью исчерпавшего запас удачи и ухитрившийся чем-то прогневить, до недавно покровительствовшую ему Богиню Везения, недалёкого молодого человека.
«Сука блядь! Снова»! — Автоматически группируясь и отлетая от удара выкрашенного в защитный цвет капота, выругался я. И, злясь на весь мир и, естественно, в первую очередь на самого себя, дал себе весьма нелестную характеристику. — «Долбоёб придурошный! Надо же было так вляпаться».
То есть, опять вынужден просить прощения за мой французский, первыми пришедшими на ум словами выразил своё искренне недовольство. А так же посетовал на собственную неосторожность и, так не кстати и очень неудачно сложившиеся обстоятельства".
А потом шмякнулся на землю и на какое-то время потерял сознание.
Ответственный за доставку призывников капитан инженерных войск Владимир Павлович Иванько был не в духе. Более того, он был раздосадован и очень, прямо таки до неистового опупения, зол. А всё потому, что один из, вверенных его попечению, и только по какому-то дьявольскому недоразумению называемых «будущими защитниками Родины» идиотов, ухитрился потеряться.
А может, просто съебался, решив нагло и беспардонно уклониться от священной обязанности каждого, достигшего восемнадцатилетнего возраста, молодого человека.
И вот гадай теперь, попрал ли этот малолетний придурок законодательство, или же просто, перебрав взятой с собой в дорогу сивухи, прибился к другому «купцу». При том, что документы его и приписное свидетельство лежали в планшете, злого на весь мир и мысленно намазывающего одно известное место вазелином, бравого капитана.
Нет, особо суровых санкций, виде увольнения из рядов советской армии, срывания погон перед строем или расстрела, не последует. Да и «неполное служебное соответствие» вряд ли в дело запишут. Но холку, так или иначе, намылят обязательно. Ибо любит начальство это дело. В смысле, поставить в позу «пьющего оленя» и, всласть потоптавшись по самолюбию, «отыметь во все дыхательно-пихательные».
А половой акт, пусть даже ментальный и выраженный в устной форме, не то времяпрепровождение, которое по душе любому, уважающему себя, и имеющего чувство собственного достоинства, человеку. Да и на карьерном росте может отразиться, опять же
В общем, Иванько был в бешенстве. А когда, прямо под колёса бросился, невесть откуда появившийся самоубийца, а водитель несколько запоздало ударил по тормозам, отчего капитан непроизвольно подался вперёд и крепко приложился об лобовое стекло, то кабина наполнилась отборнейшим, и при этом очень точно и недвусмысленно характеризующим, всех и вся, русским матом.
И, в ходе этой, многословной и блещущей красочными и весьма нелестно характеризующими окружающих эпитетами тирады, были упомянуты и «криворукий водятел». И «пустоголовый, зазевавшийся уёбобок». И — куда ж без этого⁈ — задан обязательный и при этом, риторический вопрос Богу, «за что мне это»?
Ну, а когда первые секунды возбуждённого ажиотажа прошли и оба, офицер и солдат более-менее успокоились, было выдвинуто предложение, посмотреть, «что там, сдох он, или нет».
Капитан и ефрейтор выбрались из кабины и, подойдя к лежавшему без сознания телу, с радостью убедились, что «пациент скорее жив, чем мёртв».
Крови на испачканной одежде не наблюдалось. Переломов, при поверхностном визуально осмотре тоже не обнаружили. И, поскольку в этот вечерний час на улице никого не было и свидетели ДТП отсутствовали как класс, решение пришло мгновенно.
— Свистни пару человек, и тащите его в кузов! — Отдал команду, мгновенно сориентировавшийся в ситуации, и тут же захотевший ею воспользоваться, офицер.
Что, бывшими изрядно навеселе и пьяно хихикающими призывниками и было проделано в течении пары минут.
— Плесните ему пару капель. — То ли попросил, то ли распорядился Иванько. — Чтоб в себя пришёл, да и вообще…