Это разумно, и такого рода искажения деталей правоохранители практикуют постоянно. Однако это открытие подтолкнуло к другим.
Прежде всего, оно обесценило свидетельские показания Кэти Офран, продавщицы книжного магазина, рассказавшей о якобы неадекватном поведении Элизы Лэм. Рассказ Офран относился к 31 января, а поскольку Элиза благополучно пережила этот день, значит, всё сказанное ею не имеет прямого отношения к последним часам жизни погибшей девушки.
Но не это открытие является главным. Мы помним, что полиция передала средствам массовой информации видеозапись, сделанную видеокамерой в лифте на последнем жилом этаже отеля. Если представленная видеозапись действительно была последней, запечатлевшей Элизу Лэм живой, значит, настоящее время видеосъёмки — 1 февраля. Элиза проживала на 4 этаже и вряд ли ходила по лестницам. Если она выходила из номера 1 февраля (а она выходила, раз её достоверно видели в тот день!), то чтобы попасть на 14 этаж, она неизбежно должна была воспользоваться лифтом. Поэтому можно почти не сомневаться, что известная видеозапись сделана не в интервале между 14 и 15 часами 31 января — как это было объявлено официально — а в первой половине следующего дня. Расчётный час в отеле — полдень — поэтому до полудня Элиза должна была с вещами спуститься к администратору. Поскольку на видеозаписи в лифте она без вещей, стало быть, 12 часов дня ещё не наступили, и она рассчитывала вернуться в номер. Но туда она, как мы точно знаем, не вернулась, потому-то её вещи остались в гостинице.
Итак, где-то задолго до полудня 1 февраля Элиза Лэм находится на 14 этаже отеля и не спускается оттуда (по крайней мере, лифтом). Её перемещения по этажу мы реконструировать не можем, поскольку видеокамеры на последнем жилом этаже в тот день не работали (хотя физически они там находились). Но в 12 часов дня горничная должна была подняться в номер Элизы, дабы осуществить его приёмку и приступить к уборке. Однако выяснилось, что девушки в номере нет, а вещи её должным образом не уложены. Горничная сообщает об этом администратору, и далее начинается самое интересное, то, о чём правоохранительные органы в силу неких причин сообщить средствам массовой информации не пожелали.
Администратор позвонил на сотовый телефон Элизы Лэм и осведомился о её намерениях: желает ли она продлить проживание или намерена освободить номер? Как известно, Элиза ещё в Сан-Диего потеряла мобильный телефон, взятый перед отъездом у знакомого, но купила в Штатах новый. Известна её фотография, сделанная этим телефоном уже в стенах отеля «Сесил», кроме того, 29 января с этого телефона Элиза загрузила на «Тамблер» свою последнюю запись. Наличие сотового телефона у Элизы не подлежит сомнению, и можно быть уверенным в том, что администратор отеля позвонил, когда узнал, что Элиза не освободила номер к назначенному времени. Факт этого разговора никогда не признавался правоохранительными органами, точнее говоря, они просто обходили эту деталь молчанием, но можно не сомневаться, что уже после 12 часов дня 1 февраля Элиза разговаривала с администратором, и ничего плохого с нею в тот момент ещё не происходило. Если бы Элиза Лэм не ответила на звонок, то администратор вполне обоснованно мог заподозрить неладное, и тогда бы шум вокруг исчезновения девушки поднялся бы отнюдь не потому, что встревожились родители девушки в Канаде, а потому, что отель столкнулся с фактом исчезновения постояльца.
Итак, девушка ответила, и её ответ оказался вполне адекватным ожидаемому. Скорее всего, она сказала, что продлевать проживание не станет, но именно сейчас за вещами вернуться не может, а сделает это позже. Администратор в свою очередь уверил её, что всё, оставленное клиентом в номере, будет надлежащим образом сохранено и возвращено Элизе по первому её требованию — это обычная практика в гостиницах. Вопрос, таким образом, оказался урегулирован к обоюдному удовлетворению, и весь этот разговор вряд ли занял более минуты, вполне возможно, что здесь мы ему посвятили даже больше слов, чем было сказано тогда.
Предположение об имевшем место после полудня 1 февраля 2013 г. разговоре прекрасно объясняет все те странности, которые впоследствии журналисты и интернет-мыслители усматривали в цепи последовавших событий. Кому-то казалось странным, что работники отеля вынесли вещи из номера Элизы Лэм и не поставили в известность об исчезновении девушки полицию. Однако эта странность сразу перестаёт быть странной, если только мы допустим, что разрешение на вынос вещей по телефону дала сама Элиза. Кто-то возмущался тем, что администрация отеля велела провести уборку номера Элизы и заселила туда другого постояльца, тем самым уничтожив возможные следы преступления, но в действиях гостиничных работников не окажется ничего подозрительного, если мы предположим, что сама же Элиза отказалась от дальнейшего проживания. Менеджеры гостиницы, заселяя в этот номер нового жильца, были полностью в своём праве.
Итак, вплоть до 5 февраля администрация «Сесила» не усматривала в происходившем ничего подозрительного и даже странного. Вещи девушки были вынесены и сложены в служебном помещении, сама она пообещала вернуться за ними в ближайшее время — видно, просто загуляла в «Городе Ангелов»! — но… тут как снег на голову свалились детективы Уоллес Теннелл и Грегори Стернз со своими вопросами об обстоятельствах проживания и отъезда Элизы Лэм. Работники отеля бодро рассказали о событиях 1 февраля, и именно с этой даты полицейские начали свой розыск. Просмотрев записи видеокамер первого этажа за тот день, они быстро выяснили, что Элиза не выходила из «Сесила» 1 февраля. А вот когда стали просматривать записи видеокамер из лифтов, то тут-то удивительные открытия и начались. Всплыла та самая запись, что впоследствии была выдана за якобы сделанную днём ранее (то есть в интервале 14–15 часов 31 января). И стало ясно, что Элиза Лэм не только не выходила из отеля, но даже вряд ли спускалась с 14 этажа (если только сделала это по внутренней лестнице, но та предназначена для персонала, и постояльцам гостиницы пользоваться ею не рекомендовано, хотя, разумеется, полностью запретить это невозможно). Именно после этого открытия в отеле была проведена поисковая операция с использованием служебных полицейских собак, в ходе которой были осмотрены не только жилые