— Джеймс, вы верный работник этой фирмы уже пятнадцать лет, верно?
— Семнадцать, сэр. Пришел еще при старом мистере Харрисоне.
— Тогда примите дружеский совет, — я понизил голос. — Продайте эти акции до конца этой недели и держите деньги в банке. Union Trust на Четырнадцатой улице самый надежный.
Его выцветшие голубые глаза недоверчиво расширились:
— Но все говорят…
— Все ошибаются, Джеймс, — я похлопал его по плечу. — И скоро это станет очевидно.
Я вошел в лифт, двери закрылись, и кабина начала подниматься к моему офису. Сегодня мы спасли пятьсот тридцать семь долларов и шестьдесят центов. Если бы я мог так же легко убедить миллионы других американцев…
Но это опасная мысль. Я не мог предотвратить крах.
История должна идти своим чередом. Все, что я мог сделать — это защитить тех немногих, кто готов слушать, и подготовиться к покупке активов, когда стоимость упадет до минимума.
Глядя на свое отражение в полированной бронзовой панели лифта, я задавался вопросом: Алекс Фишер действительно настолько изменился? Или просто нашел более изощренный способ манипулировать рынком?
Когда двери лифта открылись на этаже моего офиса, я отбросил философские сомнения. Моя работа — это подготовить финансовую империю к выживанию и процветанию, даже в грядущей буре.
Мне предстояло стать выжившим в кораблекрушении. В тот момент я еще не подозревал, насколько мрачной окажется эта метафора.
После обеда я вышел из офиса и направился к северной части Манхэттена, где Фуллертон открывал свой новейший магазин, уже двадцатый в нашей быстро растущей сети. Дождь прекратился, но тяжелые серые тучи по-прежнему висели над городом, словно предвещая бурю.
— Мистер Стерлинг, — Мартинс бросил взгляд в зеркало, — там впереди настоящий цирк. Никогда такого не видел.
О’Мэлли я отправил по делам инвестиционного фонда Мэддена. Вместо него за мной присматривали двое охранников из Синдиката. Они ехали сзади, а когда я выходил из машины, держались на расстоянии, умело контролируя все вокруг.
Мартинс прав. За два квартала до магазина улицы заполнила толпа.
Автомобили стояли в три ряда, нетерпеливые покупатели выстроились в очередь, растянувшуюся на целый квартал. Звуки джаз-оркестра доносились даже сюда, смешиваясь с автомобильными гудками и возбужденными голосами.
— Остановитесь здесь, — распорядился я, не желая попадать в эту толкотню. — Подождите у углового кафе. Буду через час.
Выйдя из машины, я поправил манжеты рубашки из египетского хлопка и направился к эпицентру торжества. Запах жареных каштанов от уличного торговца смешивался с ароматом дорогих духов и табака. Женщины в модных платьях с заниженной талией и мужчины в котелках и цилиндрах создавали картину процветающей Америки.
У входа в магазин возвышалась арка из белых и золотых шаров, а над главной дверью развевался огромный флаг с логотипом «Фуллертон — Магазины Будущего». Оркестр из двенадцати музыкантов в малиновых пиджаках играл популярный фокстрот, а элегантно одетые девушки раздавали бокалы шампанского всем желающим.
— Мистер Стерлинг! — Фуллертон заметил меня издалека и пробился сквозь толпу, сияя от восторга. — Вы видите это? Просто невероятно! Мы открылись всего три часа назад, а касса уже показывает рекордные цифры!
Он выглядел моложе лет на десять, возбужденный успехом. Дорогой костюм-тройка от лучшего портного сидел безупречно, платиновые запонки с небольшими бриллиантами поблескивали на солнце.
— Поздравляю с открытием, — я пожал ему руку. — Действительно впечатляющее зрелище.
— Пройдемте внутрь, — он потянул меня за рукав. — Хочу показать новые отделы. Мы внедрили еще несколько ваших концепций, плюс добавили кое-что свое.
Внутри магазина царил внешне бесконтрольный беспорядок. Сотни покупателей перемещались между стеллажами с торговыми тележками, наполняя их товарами.
Система музыкального сопровождения воспроизводила легкие мелодии, создавая атмосферу праздника. Электрические люстры в стиле ар-деко заливали помещение ярким светом.
Первое, что бросилось в глаза — новый отдел бытовой техники. Ряды сверкающих холодильников General Electric, радиоприемников RCA Victor последних моделей, и даже несколько экспериментальных телевизионных аппаратов Jenkins Television стояли на специальных подиумах. Толпы людей окружали каждый экспонат.
— Это наша главная новинка, — с гордостью объяснил Фуллертон. — Отдел современной техники. Покупатели просто с ума сходят! Видите этот холодильник Kelvinator? Стоит шестьсот долларов, но мы уже продали восемь штук за утро!
Я наблюдал, как молодая пара внимательно изучает холодильник размером с небольшой шкаф. Жена восторженно гладила белоснежную эмалированную поверхность, а муж переговаривался с продавцом о кредитных условиях.
— Всего двадцать долларов первоначального взноса, — убеждал покупателя продавец, элегантный молодой человек в безупречном костюме. — И двадцать пять в месяц в течение двух лет. Представьте, какое удобство! Больше никаких походов к леднику, никакой талой воды на кухне.
— А что, если мы не сможем платить? — робко спросила жена.
— Ничего страшного, мэм, — улыбнулся продавец. — У нас очень лояльная политика. При временных затруднениях можно пропустить месяц-два. Главное — желание жить современно!
Пара подписала бумаги, и я видел в их глазах смесь восторга и тревоги. Двадцать пять долларов в месяц — немалая сумма для семьи среднего достатка.
— Фантастические продажи в кредит, — продолжал Фуллертон, ведя меня дальше. — Мы сотрудничаем с «General Motors Acceptance Corporation» и «Universal Credit Company». Покупатели могут приобрести практически все с минимальным первым взносом.
В мебельном отделе разворачивалась похожая сцена. Семья с двумя детьми выбирала комплект для гостиной — диван, два кресла, журнальный столик и торшер. Общая стоимость составляла четыреста долларов.
— Сорок долларов сегодня, и ваша гостиная преобразится! — энтузиазм продавца был заразительным. — Восемнадцать долларов в месяц, и через два года мебель полностью ваша. А самое ценное, вы можете наслаждаться красотой уже сегодня!
Глава семейства, рабочий в потертом, но чистом костюме, нервно мял кепку в руках:
— А если на заводе сократят смены?
— Сэр, экономика растет каждый день, — уверенно ответил продавец. — Президент Гувер обещает курицу в каждой кастрюле и автомобиль в каждом гараже. Не время экономить, время инвестировать в семейное счастье!
Я отвернулся, не в силах больше наблюдать эту сцену. Эти люди закладывали будущее ради сиюминутного удовольствия, не подозревая, что через несколько недель многие лишатся работы.
— Невероятные цифры, — Фуллертон показал мне листок с предварительными итогами дня. — Продажи в кредит составляют семьдесят процентов от общего оборота. Средний чек вырос в три раза по сравнению с обычными покупками за наличные.
— И какой процент покупателей реально