– Что случилось? – заглянул он в кабинет. Кэндл молча указала на экран ноута.
Была открыта электронная версия «Миррор». В нижней части третьей страницы скромно приткнулся заголовок «Позиция эксперта». Под ним виднелась фотография Лоафа и небольшой фрагмент интервью, предварённый двумя абзацами с вводной и мнением самого журналиста.
«…Проект бизнес-центра считаю весьма перспективным. Он откроет новые пути развития города, привлечёт инвестиции. Также это решит проблему пустующих территорий…»
Кэндл внимательно следила за его лицом и, когда он дочитал, зло спросила:
– Ну как, нравится? И когда, интересно, частные территории стали пустующими? Бедняжка миссис Паддлз, она и не знала, что её розарий стоит на пустыре.
Чарли Лоаф глядел с экрана беспомощно и доверчиво: мол, как такой человечек может кого-то обмануть? Дужки очков впивались в округлившиеся щёки, набрякшие веки делали взгляд сонным.
Морган щёлкнул клавишей, закрывая страницу. На душе было погано.
– Думаю, это не последняя хвалебная статья. После нового года их станет больше.
– И что нам делать? – с остервенением спросила Кэндл. – Устроить забастовку? Организовать слив информации в газеты?
– Посмотрим, – тихо ответил он. В голове проносились десятки вариантов – попросить об услуге Сэм, собрать досье и отправить через Гвен в столицу, припереть отца к стене и заставить его встать на правильную сторону, поговорить с Уилки… От последней мысли по спине пробежали мурашки. – Надо всё взвесить. Может, надёжнее будет ударить с той стороны. Ты понимаешь, о чём я.
– Шасс-Маре?
«Не только она», – подумал Морган, но даже упоминать пока об Уилки и Фонарщике не рискнул.
Тем же вечером позвонил Джин, прямо с рабочего места, и попросил о встрече. По голосу было ясно, что новости скверные.
– Опять в «Томато»? – уточнил Морган.
В трубке замолчали почти на полминуты.
– Давай лучше к нам. Сэм по тебе соскучилась. К тому же она наконец научилась готовить утиные грудки под брусничным соусом, и ей не терпится поскорее тебя поразить. Такой вкус, м-м… Таинственный. Или даже мистический.
– Что, серьёзно?
– Я сам в растерянности. Когда попробовал – не поверил.
Саманта с завидной регулярностью портила даже банальные оладьи, а мясные блюда и вовсе были её слабым местом, так что речь явно шла не о кулинарии.
– У тебя потрясающие воображение метафоры, – честно признался Морган. Он догадывался, что Джин говорит о результате расследования по одному из поручений, но вот по какому… – Жду не дождусь встречи.
– Ну, тогда завтра, в семь. К чаю чего-нибудь захвати.
В трубке послышались гудки.
Встречать гостя Джин вышел к самому повороту, сделал знак съезжать на обочину и, когда «шерли» остановилась, открыл дверцу и с ходу заявил, даже не поздоровавшись:
– Я не хотел ничего говорить Сэм, ей-богу. Она в папку сама влезла, надо было прятать лучше.
– Брось, – беспечно улыбнулся Морган, хотя при одной мысли о том, куда может встрять сестра, желудок у него сжался. – Мы ведь с тобой говорим о самой матёрой журналистке Фореста. Она умеет не только раскапывать чужие секреты, но и хранить их.
– Ты просто не представляешь, в какой секрет мы вляпались на этот раз, – мрачно откликнулся Джин.
Гирлянда над крыльцом уже не горела, но внутри дом пока ещё был украшен по-праздничному. Венки из остролиста и ветви омелы висели на каждой дверной притолоке, на окнах болталась мишура, а в гостиной гордо высилась рождественская ель, правда, несколько покосившаяся. Сэм сидела в кресле справа от неё и разглядывала содержимое большой папки в кожаном переплёте.
– Привет, братец Мо. Надеюсь, хоть ты разберёшься в этой чертовщине.
Морган забрал у неё папку и сел за стол. Саманта стянула с запястья цветастую резинку, собрала волосы в хвост и накинула на голову капюшон, словно прячась за мягким серым флисом. Она смотрела исключительно в сторону или на собственные колени, но ощущение напряжённого внимания, волнами исходящего от неё, только усиливалось.
К первому же листу анкеты скрепкой была пришпилена хрупкая чёрно-белая фотография. С неё смотрела женщина, страшно похожая на Кристин, только более смуглая и поджарая. Она улыбалась, как человек, который впервые увидел море или снег. Морган осторожно сдвинул фото в сторону и начал читать.
Её звали Кристин Анжела Хангер. Она родилась в Форесте шестого марта тысяча девятьсот двадцать седьмого года и благополучно пережила последние, самые безумные месяцы войны, затем с отличием окончила школу и ненадолго уехала в столицу. Видимо, охота за синей птицей счастья не увенчалась успехом, и вскоре мисс Хангер вернулась в родной город, и следы её затерялись.
Шестьдесят лет назад она погибла в результате несчастного случая.
А тридцать лет назад другая Кристин Хангер явилась из ниоткуда и учредила благотворительный фонд «Возрождение», который позже переименовали в «Новый мир».
– Я бы сказал, что они родственницы или однофамилицы, – устало сказал Джин, сдвигая очки на лоб и потирая переносицу. В растянутом домашнем свитере он казался сейчас лет на пять старше, чем обычно. – Или что Хангер номер два просто-напросто присвоила имя предшественницы. Но есть кое-что необъяснимое… Первой мисс Хангер не слишком везло с парнями. Один из них ещё в старших классах школы угнал автомобиль у соседа и покатал невезучую подружку. Конечно, отличницу и примерную девочку Хангер потом отмазали, и она дальше проходила как свидетель. Но пальчики-то взять успели. И знаешь что? Они полностью совпадают с отпечатками Хангер номер два. Посмотри – это шестая страница и седьмая. Ну как, есть повод задуматься?
– Угу, – кивнул Морган, закрывая папку.
Перед глазами у него стояли совсем другие фотографии – те, которые он мельком увидел на стене заброшенной танцевальной школы.
«Я должен всё рассказать Уилки. Дольше затягивать нельзя».
Мысль, что вдобавок придётся заложить собственного отца и признаться, что он может находиться под властью тени, вызывала тошнотворный холодок в районе диафрагмы.
– Ты хоть что-нибудь понимаешь? – спросила Сэм почти жалобно.
Морган поднял на неё взгляд и заставил себя ободряюще улыбнуться:
– Да. Но мне нужно проверить некоторые детали. Пообещайте мне, что на время забудете об этом деле.
– Я не верю в восставших мертвецов, – хмыкнул Джин, но видно было, что ему не по себе.
Он не боялся трудностей и высокопоставленных подозреваемых со связями, но только до тех пор, пока преступника хотя бы теоретически можно было взять за шкирку и