Когда я вернулся с бензином, они ещё были внутри. Парочка уже слонялась по колокольне, а один стоял на пороге и сканировал пространство. Чем конкретно — фиг его знает: глаз не было, только скукоженные веки и лохматые брови. Рот был открыт, и оттуда высовывалась мокрица. Вот она и сканировала, вертясь из стороны в сторону.
Заметила меня и кивнула, передав импульс своей марионетке. Я тоже кивнул и потянул спусковой крючок. Молчун успел поднять одну ногу, но шагнул назад, влетев в дверной проём. Пропихнул напиравших сзади и потерялся в тёмном проёме. Туда же я последовательно забросил импровизированный коктейльчик Молотова, собранный на коленке на базе склянки от «Живинки», и открытую канистру. Рвануло громко, языки пламени полезли из всех щелей, но основной вал выкатился через вход. В проёме появилось охваченное огнём тело, но я тут же выстрелом занёс его обратно. Появилось следующее, которому я уже выстрелил по ногам. Уронил его, по сути перегородив пути остальным.
И тут началось самое интересное — попёрли мокрицы! На спину молчуна разом выскочило с десяток мечущихся паразитов. Уже тоже охваченные огнём, толкая и налезая друг на друга, они бросились наружу. Даже не пытаясь меня атаковать, а просто врассыпную, лишь бы сбежать из огня. Двумя выстрелами я проредил горящие комочки, тех, с кем мог столкнуться. А остальных трогать не стал — бегуны из мокриц были плохие и даже подгоревшие жопы ситуацию не улучшили, но парочка крайних уже добралась до соседнего дома и затихла под крылечком. А огонь не затих, перекинулся на сухие доски и с такой же жадностью, как до этого молчуны ели фриков, принялся за сухую древесину.
Меня такой расклад устроил. Я подождал, пока внутри башни заглохло всё движение. Молчуны, которые успели выбраться на колокольню, так там и зависли. Вроде рыпались на меня, но не лезть в огонь на лестницу, ни прыгать не решались. Удивительно, но, похоже, у мокриц тоже какой-то инстинкт самосохранения присутствовал.
А, нет. Нормально всё — первый перевалился через перила и грохнулся на край крыши, скатившись мне под ноги. Тут же получил заряд дроби и затих. Второй тоже пошёл, но ему повезло меньше. Крыша первого этажа проломилась, и он пропал в пробившихся языках пламени. Ещё и задымило всё, распустив по округе запах жареной селёдки.
Я снова чихнул. Хотя, чем дальше от цветов и охранных линий, тем меньше меня беспокоила аллергия. К этому тоже надо будет адаптироваться, а то несерьёзно как-то. Ментальные атаки выдерживаю, а пыльца меня пробивает.
Посмотрел на третью башню, которая была ниже остальных, но при этом раза в полтора шире. Она вырастала из довольно большой постройки, по размерам сопоставимой с самолётным ангаром. Серо-белые, крашеные стены и ряд узких окон на высоте трёх метров, крыльцо и двустворчатые двери — вся информация, которую удалось добыть снаружи. Стёкла не проглядывались, будто изнутри их забили чем-то чёрным. А аура в чуйке лишь эту черноту нагнетала, не давая особо никаких подробностей. Словно то зло, которое сидело внутри, заняло всё пространство. И ещё там серым пятнышком отсвечивал кто-то инородный. Возможно, что и Кома собственной персоной.
Метров за тридцать до крыльца меня в очередной раз атаковали. Сразу двое и оба стражники. Перекрёстная ментальная атака: один из окна последнего ветхого домишки слева, второй — прятался где-то за деревьями справа. В прямой видимости их не было, поэтому я решил просто подождать.
Было больно, но терпимо. Организм уже практически без последствий принял и поглотил первый удар, но ко второй даже жизнь в Аркадии меня пока не готовила. Прилетело и самим ударом и будто раскочегарило первый, ужаливший по новой. Я застыл на месте, изображая из себя парализованного. Только глаза косил из стороны в сторону, в ожидании первого, кто высунется. И немного молился, не зная, как все эти удары работают со стороны стражников. Чувствуют ли они контроль над жертвой или шандарахнул и по умолчанию можно дальше спокойно кушать?
Попытался расслабиться, чувствуя, как поднимается температура. Будто организм решил, что надо побороться самостоятельно, раз мы с шакрасом не торопимся. Но, кажется, сработало! Давление усилилось, но уже за счёт сокращающейся дистанции. Ещё пара тихих, практически незаметных вдохов, плюс ощущение, будто свёрла, впившиеся в виски, наконец, встретились… И на границе зрения появились две тени.
Левый довольно неуклюже перевалился через разбитое окно. Захрустел битым стеклом и затрещал остатками рамы. Также неуклюже поднялся и, прихрамывая, пошёл ко мне. Красавчик — во лбу на вид свежее пулевое отверстие, правая рука отрублена по локоть, и рубаха на груди разорвана большим количеством характерных маленьких дырочек. Значит, уже встретился с охраной Комы.
А вот правый неожиданно спрыгнул с ветки. Почти метров с двух. Совершенно нигде не хрустнул, всё проделал мягко и тихо. Также мягко выпрямился и, чуть ли не пританцовывая, начал кружить приближаясь. Этот тоже уже встречался с «Искателями» — морда настолько запачкана кровью, что даже мокрица покраснела. Напитался и освежился? Или какой-то улучшенный подвид?
Я, возможно, слишком громко думал, для парализованной жертвы. Или не совсем те эмоции транслировал, гибкий молчун застыл на месте. Наклонил голову и открыл рот, выпуская мокрицу на меня посмотреть.
— Ой-ой-ой, как же страшно… а ещё больно… — промычал я, вспомнив говорливого фанатика. — Просто невозможно это терпеть…
Актёр из меня, видимо, был не очень. Молчун захлопнул пасть, спрятав мокрицу, и, мотнув головой, отпрыгнул в сторону. Лихо так — с места и сразу на пару метров. И попробовал ещё раз воздействовать на меня ментально. Чёрт! Некогда уже притворяться, левый уже почти неспешно доковылял. Пора была валить. Но и за правым потом по лесам гоняться желания никакого не было.
И снова от меня пошла не та эмоция. Теперь точно раскусили! Левый разогнался, видимо, разогрев суставы, а правый попытался снова ускакать. Я выстрелил, попав по ногам в полёте. Сбил его на землю и тут же крутанулся в сторону, уходя от левого и пропуская его мимо. Добавил ему скорости, выстрелив в затылок. Засыпал прыгуна зубами и ошмётками паразита и начал перезаряжаться. На секунду буквально глаза отвёл, а когда вскинул двустволку, то на земле уже никого не было. Только ветка дерева с обломанным кончиком шевелилась.
Секундное сомнение, догонять или нет. Шакрас явно рвался дальше, к чему-то