Гордей ухмыляется, снова наполняя мой бокал.
Я уже пьяная, но еще соображаю.
— Уверена, что хочешь об этом поговорить? — смотрит на меня исподлобья.
— А что такое? Извращенец? Настолько всё плохо?
Мне уже реально интересно.
— Ну, рассказывай, я девочка большая. Переживу, — взмахиваю рукой, призывая его говорить. Я достаточно выпила, чтобы не стесняться разговоров о личном. Завтра мне будет определенно стыдно. А сейчас дико любопытно.
— Я могу только показать тебе свои предпочтения. Готова рискнуть? — кидает мне вызов, опуская взгляд на мою босую ступню.
Фетишист, что ли?
Кусаю губы.
— Поэтому допивай свое вино и ложись спать, детка, — расслабленно откидывается в кресле и прикрывает глаза.
— Почему «поэтому»? Думаешь, я испугалась?
— Думаю, ты не вывезешь моих запросов, — хрипло произносит он, так и не открывая глаза.
— А ты садист? Да?
Мне бы заткнуться и действительно пойти в кровать баиньки. Но я уже в дрова и докапываюсь. И вот поэтому я тоже не пью.
— Любишь издеваться над бедными женщинами и только от этого получаешь удовольствие? Понятно… — пьяно тяну я.
— Таисия… — качает головой. — Лучше не надо меня провоцировать. Плакать будешь.
— Во-о-от, — тяну. — Как я могла в тебе этого сразу не распознать? — фыркаю. — Почему все харизматичные мужики с двойным дном? — грустно вздыхаю я. — Обёртка привлекательная, а внутри гнилые, — несёт меня.
— Сейчас ты договоришься, детка. За язык надо отвечать, — угрожающе понижает голос.
— Не страшно, — фыркаю. — Что может быть страшнее того, что ты уже со мной сделал?
— Последнее предупреждение, Тая. Или ты убегаешь как можно быстрее наверх, или я тебе демонстрирую мои предпочтения в сексе, — хрипит он, так и не открывая глаза.
А я сижу на месте и сверлю его взглядом. Во мне просыпается воинственная женщина, которой горы по колено.
— Как только я отсюда выберусь, засажу тебя! — заявляю ему. — Потому что я тебя презираю, — всё, алкоголь отключает мне инстинкт самосохранения.
— Ну сама напросилась… — выдыхает подонок, встает с кресла и идет на меня.
Секунда — и он оказывается рядом. Его руки рывком поднимают меня с дивана. Я не успеваю даже вскрикнуть, как мое горло перехватывает его ладонь…
Глава 13
Гордей
Опьянение никогда не является оправданием. Наоборот, алкоголь — отличный детектор лжи. Контроль потерян, и девочка не фильтрует слова. Я оценил ее искренность и даже кайфанул от ее ненависти. Да, детка, я не просто такой, как ты думаешь, я гораздо хуже.
Хотел ли я воспользоваться ее таким настойчивым предложением? Определенно, да. Если женщина выпрашивает и не понимает, когда надо остановиться и сбежать, почему я должен гасить в себе этот порыв? Я не ее преданный пес. Не мальчик, которым она может играть, а потом оттолкнуть. Я возьму всё, что мне нужно, сам. И я беру. Жадно, алчно, грязно, как она и хотела.
Я давал ей шанс уйти, но она им не воспользовалась.
И нет, я не благородный принц, который станет отбиваться от женщины, которая не в себе. Я намерен воспользоваться ее таким настойчивым «приглашением».
Наверное, если бы эта девочка не была мне интересна и не привлекала бы меня, я просто надавал бы ей отрезвляющих пощечин и отправил бы спать.
Но Таисии не повезло.
Не повезло, потому что я хочу ее.
Весь вечер смотрю на ее голые ступни, на губы, которые искажает язвительная улыбка, в глаза, которые блестят гневом и ненавистью, на грудь, которая скрывается под тонкой тканью легкого платья, и понимаю, что у меня стоит на эту отчаянную дерзкую дурочку. Которая обещает меня наказать. Обязательно, детка, когда-нибудь в следующей жизни карма меня настигнет, и я отвечу за всё по полной программе. Но не сейчас, и не в твоем положении.
Мне кажется, я слышу бешеный стук ее сердца в повисшей между нами тишине. Её глаза, подернутые сейчас дымкой опьянения, становятся огромные. Испугалась. Замерла. И именно это меня и заводит. Даже самая строптивая женщина покоряется перед страхом.
— Твоя провокация удалась, — хриплю ей, удерживая за шею. Нет, я не лишаю ее кислорода, просто фиксирую, показывая, в чьих она руках. — Теперь не дергайся, — ухмыляюсь ей в лицо, — и больно не будет, — понижаю тон.
Намеренно шумно втягиваю запах у ее виска. И мне нравится, как она пахнет. Чистым телом, гелем для душа, вином и солнцем. Никаких химических и искусственных запахов. Ощупываю пальцами пульс на ее шее. И эта ритмичная музыка возбуждает.
— Ты так громко заявляла о презрении ко мне, — хриплю ей в губы. — А теперь дрожишь.
Девочка в ступоре. Не дергается, не вырывается, не дерзит, только дышит прерывисто, словно я действительно перекрыл ей кислород, и смотрит на меня расширенными зрачками.
— Отпусти себя, — вкрадчиво произношу я, еще раз втягивая ее такой честный запах. — Сейчас тебя нет. Есть только кукла в моих руках, в которую я хочу поиграть. Но не для того, чтобы сломать, а для того, чтобы подарить тебе удовольствие, — чувствую, как ее ладони сжимают мою футболку на груди в попытке сохранить контроль. Но так и не решаются на сопротивление. — Не надо, не сопротивляйся. Мы просто сейчас отпустим ситуацию и поиграем. Мозгу иногда нужна разгрузка. Отдай мне контроль, сейчас он тебе ни к чему. Опасности нет, Таисия, я не садист. Если и будет больно, то тебе понравится, — продолжаю шептать ей в губы, чувствуя, как по собственному телу идет мелкая дрожь возбуждения. А это значит, что девочка мне подходит.
Таисия не отвечает, только судорожно выдыхает мне в губы.
Всё, она моя на эту ночь. Неудивительно, я проделывал это сотни раз, но там были натренированные шлюхи. А Тая настоящая, и это подогревает еще больше. Это превращает нашу игру не в просто в секс, а в нечто более ментальное. И от этого понимания мое сердце тоже ускоряет обороты.
Отпускаю ее шею, отхожу всего на шаг и медленно, под ее пьяным взглядом и словно в трансе порхающими ресницами, снимаю кожаный ремень с джинсов.
Тая замирает, прекращая дышать, испуганно закусывая нижнюю губу.
— Дыши, Тая, всё хорошо. Контроль у меня, тебе не нужно анализировать. Можешь закрыть глаза, — смягчаю тон, транслируя ей безопасность. Её веки послушно закрываются, но всё равно подрагивают. Это, конечно, не она сейчас мне покорилась, а вино в ней. Но так даже лучше, когда алкоголь стёр ей границы дозволенного.
Делаю петлю из ремня, подхожу к ней ближе, накидываю петлю на её шею, получая адекватную инстинктивную реакцию.
Девочка всхлипывает, распахивает глаза, цепляясь за ремень на