Что я там себе надумала? Криминальную романтику? Идиотка.
— Гордей перевел на ваш счёт средства за сделку. Пожалуйста, убедитесь, что всё в порядке, — приводит меня в себя нотариус. — Вот номер счета. Вынимаю телефон, проверяю.
Мать моя… Я не знаю, сколько это всё стоило. Но перевода хватит на то, чтобы начать жизнь с нуля где-то за пределами этого страшного города. И в секунду я решаю так и сделать. Потому что уже знаю всю изнанку этого города, и она уродливая. Да и чем дальше от этого подонка, тем лучше.
— Да, всё в порядке, — киваю.
— Вот и замечательно, — хлопает в ладоши Иван Яковлевич. — Тогда не смею вас задерживать.
Поднимаюсь с места, смотря, как Гордей прикуривает сигарету, даже не думая подниматься. Он вообще ведет себя как малознакомый мне человек. Словно и не было ничего между нами. Ни того кошмара, который мы пережили, ни боли, ни близости. Просто сделка.
— Спасибо, — мнусь на месте, словно чего-то жду. — До свидания.
— До свидания, Таисия, — улыбается нотариус. — Если понадобятся мои услуги, обращайтесь. Визитку можно взять у Танечки, — кивает мне на выход, намекая, чтобы проваливала. Кидаю последний взгляд на Гордея, но нет, он по-прежнему смотрит в окно.
И вот за этого подонка я переживала?
Быстро выхожу. Ничего не беру у Танечки, а направляюсь сразу на выход.
Водитель, который меня привез, ждет на месте. Он открывает мне дверь внедорожника, предлагая сесть, но я отрицательно качаю головой.
— Я могу уехать отсюда одна? — спрашиваю, словно до сих пор в плену.
— Да, конечно, — кивает парень, садится в машину и уезжает. А я стою возле нотариуса, как раз напротив окна, где, наверное, до сих пор сидит Гор и курит свою сигарету.
Вызываю себе такси по приложению. Жду.
На самом деле я жду не такси, а того, что Гордей выйдет.
Мне хочется, чтобы он вышел ко мне. Но проходит минута, две, пять, десять, а его нет.
И мне хочется порыдать от собственного унижения.
Увидела его и снова поплыла, как дура. Мне кажется, что, если он сейчас выйдет, я пойду за ним куда угодно. Сама, добровольно. И теперь ненавижу себя за эту слабость. Как я могла в это вляпаться? Как я могла вообще допустить мысль, что способна упасть в эту черную бездну и быть кем-то в его жизни?
Не дожидаясь такси, срываюсь с места и иду вперёд. Пешком по оживленной городской улице. Куда — неважно. Подальше от Гордея, от своих мыслей и от этого унижения.
Всё правильно.
Правильно!
Пытаюсь убедить себя.
Мне это не надо. Я не хочу снова в этот кошмар. Не хочу.
Я не хочу, а сердце ноет.
Иду долго. В какой-то прострации. Нахожу себя в городе, на одной из улиц.
Останавливаюсь, не понимая, как вообще здесь оказалась. Я на входе в парк, возле небольшого фонтана, где резвятся дети, брызгая друг друга.
Вызываю такси, а пока его жду, хватаюсь за кулон и срываю его с себя рывком. Сжимаю в кулаке, снова позволяя себе слабость. Но как только такси подъезжает, кидаю сердце вместе с цепочкой в фонтан. Всё.
Конец этому триллеру. Без хэппи-энда.
Глава 29
Гордей
Дождь бьет по стеклам. Август в этом году дождливый. Пахнет осенью, несмотря на лето. Распахиваю окно лоджии, капли дождя окропляют лицо. На столе стакан с недопитым виски. Лед уже растаял, и теперь в моем стакане больше воды. Выплескиваю жидкость в окно. Наливаю себе еще виски, уже неразбавленный.
Бухать я начал еще с утра. Маленькими дозами, чтобы хоть немного заглушить тоску. Делаю глоток обжигающего виски, запрокидывая голову. Перед глазами, как всегда, одна и та же, уже осточертевшая мне картинка. Глаза Таисии. Как она полтора месяца тому назад смотрела на меня у нотариуса, не сводя своих красивых глаз. И чего-то от меня ждала. Очень ждала, прожигая взглядом во мне дыру. И я все чувствовал.
Я мог не ехать на эту сделку. Мог послать своего адвоката, он бы все сделал в лучшем виде без моего присутствия. Но я проявил слабость. Мне хотелось еще раз увидеть ее. Жутко хотелось. Не смог себе в этом отказать. Хотелось убедиться, что с ней все в порядке, и прочесть в ее взгляде ту же лютую ненависть ко мне. А этого не было. В ее взгляде было много всего. Такого глубокого и болезненного. Там было все, кроме ненависти.
Я мог снова ее украсть, тем более она этого хотела. Таисия ждала меня на улице. А я курил, смотря на нее в тонированное окно, и заставлял себя сидеть на месте. Эта встреча была плохой идеей. Хреновой, я бы сказал. После нее осталось горькое послевкусие. Настолько горькое, что меня до сих пор выворачивает.
Она носила мой кулон до последнего, хотя в нем уже не было смысла. По возвращению домой она могла его тут же уничтожить. Но не сделала этого, хотя понимала, что я за ней слежу. Почему? Хороший вопрос.
Ты же так хотела избавиться от меня, детка.
Я знал о любом ее передвижении, пока сидел в изоляторе. Это приложение стало для меня единственным источником силы. Я понимал, что девочка на свободе, живет там своей ванильной жизнью, и это грело душу. Кулон был нашей неосязаемой связью. И девочка в тот день ее оборвала.
Я следил за ней до последнего. Как гребаный сталкер. Нет, не по приложению. Незаметно ехал за ней, пока Таисия гуляла. И это тоже было самой хреновой идеей. Я лично видел момент, когда детка решила оборвать связь со мной и сорвала с шеи кулон. На минуту засомневалась, но потом все-таки кинула кулон в фонтан…
И все! Все…
Правильно, детка. Не нужно тебе вместе со мной тонуть в этом черном грязном болоте.
Я хочу тебе жизни. Неважно какой. Главное — жизни. А со мной ее не будет. Эгоистично, с моей стороны, тебя ее лишать. Никто из нас хорошо не закончит.
В моменте, когда Тая уже садилась в машину, мне хотелось ее остановить. Я даже вышел из машины. Но с усилием тормознул себя.