Вижу впереди больницу.
Мы поднимаемся по ступенькам и заходим через главный вход, идя к ресепшену.
Внутри множество людей в белых халатах и просто обычных посетителей. И если первые не обращают никакого внимания, то вторые наоборот смотрят.
– Нам нужна помощь, – говорит Нэйга, обращаясь к женщине за ресепшеном. – Его порезали и…
– Добро пожаловать в больницу Святого Патрика, – начинает говорить блондинка и улыбается белоснежными зубами, – чтобы получить необходимую медицинскую помощь, то приложите палец на планшет. Капля крови покажет, что вы можете себе позволить.
– Он ранен! И вот-вот потеряет сознание, – продолжает Нэйга, когда та женщина лишь продолжает вежливо улыбаться.
– Пока вас не отсканируют, то вы не сможете получить помощь. Он, – она взглянула на Ирая, – в сознании и порез не такой глубокий, поэтому не находится на грани жизни и смерти. Это не является экстренным случаем, поэтому приложите палец.
Ирай тянет окровавленную руку сразу к планшету, где даже не нужно прокалывать палец, ведь крови и так достаточно. Ровно две секунды – и появляется табличка с красной надписью: "Помощь только в экстренном случае".
– Извините, но вы либо не зарегистрированы в системе и не можете воспользоваться помощью, либо у вас недостаточно монет или кредитов для оказания помощи. Могу посоветовать пройти процедуру регистрации и тогда обратиться к нам повторно.
– Ты серьезно? – Нэйга чуть ли не выплевывает эти слова. – Он умрет, пока мы всё это сделаем!
– В таком случае, можете попробовать оплатить вы вместо него.
– Идем отсюда, Леонора, – шипит сквозь зубы Нэйга, – нам здесь не помогут.
Я могу лишь стоять и смотреть, как ни единой эмоции не проскальзывает на лице той женщины, когда Нэйга готова сжечь это место за несправедливость. Тут я с ней соглашусь. Это слишком несправедливо… и колоссально отличается от того, что было ранее. Большинство больниц было бесплатными и любой мог позволить себе необходимую медицинскую помощь.
Нэйга уже разворачивается вместе с Ираем, когда я отпускаю парня и смотрю на женщину, а после на планшет.
Всех бессмертных заносили в специальную базу ещё до того, как это начали делать с обычными людьми. То есть в свое время я тоже была зарегистрирована, но не знаю, как обстоят дела с теми, кто умер. Вероятно, их в базе как-то блокируют. А что со мной? Меня тоже занесли в эти списки или… или я ещё могу воспользоваться чем-то?
– Леонора? – позвала Нэйга, но я не обернулась, а посмотрела в глаза другой женщине, у которой чуть ли не сводит лицо от улыбки.
Лишь в глазах читается едва заметная надменность, потому что она понимает, что они странники и не могут себе ничего позволить.
Я подношу палец к планшету, чувствую следом легкий укол и ощущаю, как капли крови касаются прозрачного экрана, чтобы через несколько секунд загореться голубым цветом.
"Неограниченный доступ", – высвечивается на планшете, когда я убираю палец.
Вновь смотрю на женщину, когда её лицо с той самой улыбкой замирает, а глаза расширяются от постепенного осознания, кто я.
Улыбаюсь ей и оглядываюсь на Нэйгу с Ираем, которые тоже выглядят несколько удивленными из-за того, что меня не удалили. По всей видимости, они даже не догадывались о том, что моя ДНК уже была в базе.
– Полагаю, теперь вы сможете ему помочь? – обращаюсь к женщине, замечая, что она всё ещё прибывает в шоке, а в нашу сторону кидают всё больше заинтересованных взглядов. Когда люди успевают увидеть голубое свечение, то отовсюду слышится:
– … бессмертная?
– … это одна из бессмертных? В обычной больнице…?
Не знаю, что значит "обычная больница".
– … и она одета, как странник? Что происходит? Что бессмертная делает здесь?
– Ну? Вы поможете ему? – повторяю, потому что она молчит.
– Д-да, конечно, мисс…?
– Просто мисс.
Женщина рукой подзывает нескольких мужчин, одетых в медицинскую форму, и они помогают Ираю лечь на одну из каталок.
– Обеспечьте ему самое лучшее лечение, – говорю напоследок.
– Конечно. Конечно, мы всё сделаем, – сейчас вся надменность в её взгляде исчезла, остался только… страх и неверие.
Я выдаю кивок и киваю ещё раз, но уже Ираю, когда парня увозят.
– Идем, – говорю Нэйге, видя, что нас продолжают обсуждать.
– Зря ты это сделала, – тут же говорит женщина, как только мы выходим из больницы, – это может где-нибудь отобразится и про тебя доложат.
– Они и так скоро узнают, что я жива, поэтому всё равно, – мы надеваем повязки обратно на лицо, когда оглядываюсь и вижу, что за нами следом вышли некоторые люди, стараясь понять, куда я ушла.
Мы удачно скрываемся в толпе, поэтому они не преследуют нас.
– Как ты вообще оказалась в той базе, если это ввели после твоего исчезновения?
– База с ДНК изначально была создана только для бессмертных, поэтому я оказалась там ещё раньше, чем все остальные люди. Повезло, что ничего не изменилось после моего исчезновения.
– Повезло? – Нэйга покачала головой. – Не думаю. Как будто кто-то специально знал, что ты жива. Или просто в это сильно верил.
Всё, что связано с медициной – за это всегда были ответственны Гарнеты. И только они могли бы стереть всё и могли бы оставить.
Я вспоминаю признание Доусона, что он и родители собирались отключить от аппарата жизнеобеспечения, но не сделали по той причине, что Гарнеты подписали отказ. Вот и сейчас… Неужели, Рован знал, что я могла все эти восемь лет быть жива?
Из-за собственных мыслей поджимаю губы. Скоро это узнаю, ведь увижу его.
Моя рука и часть одежды в крови Ирая, поэтому некоторых людей такой вид отталкивает, они буквально оступаются и отходят на пару шагов. Мне же легче идти сквозь толпу людей.
Первым я вижу просто невероятно большое здание в форме сферы, без окон, но будто бы с открытой крышей, то есть её полное отсутствие. Второе – множество полицейских в таких же шлемах и форме, что встретились нам ранее.
– Как мы пройдем сквозь них? – задаю вопрос Нэйге.
Да, вход свободный, однако они уже должны быть в курсе про трое странников, которые напали и сбежали.
– Сними и выверни свою куртку, – говорит она мне, – так не будет видно крови. А руки спрячь в карманы. Так же поступим и с повязкой, пока её снимем, а после внутри уже наденем обратно.
Я киваю и делаю, как она сказала, видя, что большинство людей движутся к этой сфере. Все одеты по-разному, означает, что там собираются разные слои населения.
Вижу, как на белом пространстве сферы появляются голографические портреты незнакомых мне людей. Их не так много, возможно, десять или