Пока Гайя добивает последних, решаю действовать по–другому. Олень явно не ожидал, что впервые я двинусь ему навстречу. И даже неуверенно как–то пошёл на сближение. Теперь его совсем перекосило.
С бешеным сердцем я подскочил к нему в упор и спровоцировал атаку. Копыто долбануло по земле в месте, где я только что стоял, отпрыгнув на минимальное расчётное расстояние. Рванул назад и с цепкими корнями полез по его ноге, которую он стала поднимать. Внизу в обхвате нога ещё куда ни шло, но выше уже не так просто обвязать её, слишком много гранита. Долез до сегмента и едва успел увернуться от рога, которым монстр решил меня скинуть с себя.
Наконец, услышал, как гудят его внутренние механизмы. Процесс, как на целом заводе. Перещёлкивает и постукивает что–то наверху. Доносится и тугой болезненный скрип. Надеюсь, что–то у него отвалилось после того, как он протаранил скалу.
Не упуская шанса, пустил корни в механизмы, пытаясь найти уязвимые детали. Но всё внутри такое мощное, что моё дерево перемалывается в шестерёнках, как мясо в мясорубке. Полез выше, и чуть не сорвался, потому что Олень решил вдруг подпрыгнуть на месте. Но я успел пустить корень и зацепиться за грудной щиток, до которого мне ещё метров пять лезть.
— Берегись! — Закричала напарница.
И летун вцепился мне в спину. Ещё двое пронеслись мимо, один сразу и рухну поражённый стрелой. Когти заелозили по нагруднику, тварь зарычала и выхватила корнями прямо в башку, из груди хлынуло мне на волосы, восполняя резерв ещё на три единицы, больше держать его не смог. Потому что опорные корни затрещали под весом. Отчаянным рывком я подтянулся до нагрудного щитка и пустил путы во все стороны, чтобы как можно сильнее закрепиться.
Ещё две птицы выхватили от Гайи за моей спиной.
— Скорее! — Визжит она совсем рядом. — Много летит!
Олень вертится на месте, как будто зазбоил, а я тем временем спешно прикрепляю дыркодел к щитку, который буквально через секунду начинает расходиться, обнажая механизмы. Туда и врываются мои корни, пытаясь добраться до металлической оболочки ядра. Они обвивают каналы и трубочки, идущие от оболочки. По мере утолщения корни приобретают силы, в какой–то момент их становится достаточно и вся эта хрень начинает отделяться под воздействием натуги моего дерева.
Пара–тройка каналов отлетает, и Олень с угасающим гулом замирает, превращаясь обратно в статую. Прищёлкивания с перестукиваниями ещё идут внутри него, но это уже что–то остаточное. Выдираю к чертям полуметровую оболочку с ядром. И с ним вместе уже пикирую на землю. Откуда убеждаюсь, что глаза гиганта потухли, а с этим призрачные лепестки взяли снова над светом верх.
Последняя стая уже в удручённой тишине получает стрелами от напарницы и от меня пиками.
Ошалелая Гайя вся в крови подходит, когда я извлекаю ядро размером со сливу. Оно ещё сияет розовым светом, но постепенно гаснет. Похоже, в Олене работал возобновляющий механизм, поддерживающий ядро. А теперь всё, вандалы своё дело сделали.
— Ранена? — Спрашиваю, переключаясь на неё сразу.
— Нет, одни царапины, твой амулет справляется, — отмахивается неуверенно подружка.
Не теряя времени, спешим к заслону. Устанавливаю дыркодел на сплошном монолите подальше от трещин и, затаив дыхание, жду! Первые два метра беспросветный гранит, а дальше слой металла сантиметров в двадцать. За ним новый камень. Дыра уже метра под два в диаметре, а сквозного тоннеля всё нет.
И вот она, долгожданная дырочка проклёвывается вместе с дневным светом и звуками природы. Я аж оторопел, грешным делом подумав, что мы на поверхность каким–то чудом пробились.
— Сзади! — Кричит Гайя и отстреливает из лука надвигающуюся стайку летунов. Обернулся и увидел, что в каньон спускаются и крыски, откуда–то взявшиеся.
Но простите, ребята. Мы не станем никого ждать. Дыркодел высосал весь мой резерв, когда я прикинул, что мы пролезем. Туго пошло, и в один момент даже показалось, что дыра сейчас поедет срастаться обратно.
— Иди первой, — толкаю подружку, которая увлеклась. В колчане у неё шестнадцать стрел осталось, а у нас ещё сектор впереди.
Проскакивает без промедлений. Пролезаю следом, цепляя брошь. Приходится спускаться примерно на метр, чтобы коснуться травянистой земли. Заслон быстро зарастает, похоже, слишком толсто для нашего артефакта. И никто из прежнего сектора не успевает просочиться. Прощайте, ребята.
Раскрыв рты, мы встали, как вкопанные, пытаясь поскорее привыкнуть к дневному свету. Стараюсь не прозевать какой–нибудь атаки, хотя в сложившейся ситуации вообще душа не лежит драться. Новая пещера явно отличается от предыдущей. И не удивительно, что из разрушенного, скудного на пищу мира, крыски рвались сюда. Это действительно походит на Рай, где всё цветёт и пахнет. Я переживал, что растратил свой боевой довесок? Ха! Да тут деревья и кусты растут, как на поверхности. А ещё и солнце светит. Охренеть.
Вскоре впечатление меняется. Райский уголок похож на некое подобие оранжереи. Она не кажется необъятной, скорее это некий отсек, где до потолка метров пятьдесят, не больше. И на нём вроде облака и даже солнышко проклёвывается, но вскоре становится ясно, что это иллюзия, скрывающая технологическое освещение. Потому что нет сплошного неба, это множество зеркальных клякс, где облака транслируются, чередуясь с каменной породой.
А вот транслируется ли шум воды, вот это ещё вопрос. Если поблизости журчит водица, то издали доносится шум целого водопада. Птицы здесь, конечно, не поют, но растения разрослись очень гармонично на всей видимой территории. И благоухает, как в цветочном саду.
Сразу показалось странным, что на одном дереве, что на одном кусте цветы разных цветов, чуть ли не всех оттенков радуги. Лепестки перламутром отдают. Около нас все в бутонах закрытых, а дальше распустившиеся, будто сговорились.
Деревья не отличаются большими габаритами, скорее здесь всё кустового типа. И если присмотреться, вскоре становится ясно, что это вьюнок насыщенно зелёного цвета устроил такую красоту, оккупировав растительность. Местами он даже стеной стоит, но путь не преграждает. На земле трава растёт средь мха и смахивает на луговую, грунт очень мягкий, пружинит прямо.
Оказались мы на поляне, а вокруг рощицы и кустарники на разных уровнях, будто всё тут стоит на гигантских плоских булыжниках, расположенных лесенкой и абы как.
— Здесь могут быть хищники, — предположила подружка, приготовив лук.
— За живыми ты следи, а я других проверю, — говорю, доставая сканер.
Рентген местности не показал ничего опасного. Только много подведённых к