Я открыл чемодан и выложил пакеты с остальной одеждой прямо перед любопытными носами. Яркий полиэтилен завлекательно зашуршал. В слабом рассеянном свете блеснули стразы. Глаза у спутниц моментально загорелись.
Зденька потянулась к ближайшему пакету с жалобным вопросом:
– Можно?
Я взял её за руки, оценил их чистоту, а потом с понимающей усмешкой вывалил прихваченное из цивилизации добро – и женщины пропали. Они охали и вздыхали, самыми кончиками пальцев касаясь тонкой верхней одежды, восторгались яркими красками, камнями, бисером, нитяным кружевом, дешевыми стразами. Их восхитили и резинки на штанах, и крой, и даже ровная машинная строчка, а липучки с молниями и вовсе заняли их минут на десять. Разные размеры в глаза им не бросились – халаты были довольно универсальными. Женщины вертели одежду и так и эдак. Я успел бы не только вытащить и перепрятать половинки мяча, но и изобрести вакцину от бешенства.
– Как это? – удивились они при виде труселей Регины. – Это что, это так и ткали?
Что материал тянется, мои провожатые не поняли.
– Стирай осторожно! Прополощи в холодной воде от соли – и всё! И только попробуй что-то испортить – голову сниму! – грозно велела Зденька подавальщице. Та понятливо закивала.
– Лично прослежу, чтоб не утащили!
В который раз я убедился в волшебном действии красивых шмоток. Мои спутницы разом стали гораздо добродушнее и вежливее. Да еще вслух прикинули стоимость косплеерских поделок на местные деньги. Судя по их словам и реакции, в моём чемодане лежало небольшое состояние. Я даже озадачился своим нынешним нарядом. Бисер и тонкая голубая немнущаяся ткань – не слишком ли дорого? Не вызывало ли все это добро желания прибрать к рукам ценные тряпочки?
Впрочем, меня конвоировали служители Равновесия. Конечно, вряд ли это была хорошая идея – отходить от места попадания, но пока эти ребята обеспечивали относительную безопасность. Будь на их месте кто другой, я бы, наверное, уже мирно разлагался в морской пещерке, а мои вещи утекли бы на местный черный рынок.
Ночь была незабываема. Я не разделся и только сбросил верхний, покрытый вышивкой слой, оставшись в довольно плотной просторной сорочке и панталонах. Как оказалось, правильно сделал. Мало того, что под спиной лежали доски, так еще и в постели обитала какая-то живность. В отличие от своих соседок, я терпеть не стал – скинул на пол и подушку, и этот рассадник клопов. На помощь пришел очередной наряд из чемодана. Из штанов и рубашки вышла прекрасная подушка, а черный трикотажный халат послужил замечательным одеялом. И если бы не жесткие доски, то я бы сначала тихо поплакал, выплескивая стресс, а потом выспался. А здесь даже пожалеть себя толком не получилось.
Залезть мне под одежду никто не рискнул. Видимо, оценили корейские ругательства, которые я всю ночь цедил сквозь зубы.
Под утро погода испортилась окончательно. По крышам и окнам забарабанил дождь, в трубе тоскливо завыл ветер. Вдалеке зарокотал гром. Сквозь щели просочился свежий, пахнущий озоном воздух. Но только я задремал, как соседки дружно зевнули, встали с кроватей и начали бодро собираться в дорогу.
В повозку я сел злой как собака. Мало того что уровень местного комфорта оставил без сна, так еще умываться пришлось с боем! Ладно, против холодной водички я ничего не имел, но какого черта эти люди пытались отобрать у меня зубную щетку? Как, вашу мать, этот предмет угрожал их мифическому Равновесию?! Почему зубы нужно было лишь ополаскивать и даже пальцем не елозить во рту, чтоб снять налет? Да еще в какой-то совершенно дикой дряни более чем сомнительного состава! Я едва её понюхал – и меня чуть не вывернуло. Наряду с травяным явно чувствовался запах мочи. Мочи! Нет, её долго использовали как раз для этих целей, но в Китае. А здесь-то почему так извращались? У них под боком целое море! Казалось бы, выпари кружку морской воды на огне, добавь мятного масла – и наслаждайся. Но нет, вместо соли и древесного угля с хвойными смолами они брали мочу с травками! Что за мир такой, куда я попал?!
Кое-как отвоеванные тюбик зубной пасты и щетку я затолкал поглубже в чемодан, порвав подкладку. На фоне ополаскивателя из чьей-то мочи они были просто венцом профилактической мысли.
Одно хорошо: пока все умывались, я забрал вещи и надел топик Регины. За ночь всё высохло, даже мешочки, в которых лежали половинки мячиков. Остаться в одиночестве тоже оказалось просто: на помощь пришел местный туалет, который представлял из себя классический деревенский сарайчик, только гораздо шире. Крой у одежды был просторным, так что надеть бра, не раздеваясь и не распуская пояс, получилось легко. Я был в таком ауте после попытки почистить зубы, что даже на запахи и туалетную грязь не обратил внимания. Не вляпался ни во что – и ладно.
Путь в сонном мозгу отложился урывками. Точнее, особо глубокими ухабами. Меня трясло и укачивало, дико хотелось спать, но уснуть в такой тряске смог бы только отпетый мазохист. Остановку я воспринял как манну небесную, но встать смог далеко не с первой попытки.
На этот раз служители Равновесия посетили город и заехали на постой не в гостиницу, а прямо в богатенький двор. Насколько я понял спросонья, здесь их ждал какой-то клиент. Для высоких гостей выделили целый дом. А на кроватях в домике лежали перины! Мягкие, чистые, укрытые хрустящими белыми простынями, тяжелыми одеялами и пышными подушками! Едва узрев эту роскошь, я кое-как стащил с себя местные лапти и расшитое платье, рухнул на неё и отключился до самого обеда. Спал бы и дольше, но тут под сорочку поползла чья-то коварная рука.
Наверное, мой мозг так и не смог до конца расслабиться. Иначе как объяснить тот факт, что я моментально вспомнил, где лежу и почему?