Не тогда, когда ты возбуждена.
— Ты мой друг, — сказал я, слегка улыбнувшись. — Первая полуночница, которую я когда-либо видел, и лучшая.
Дана недовольно подняла белую бровь.
— Если ты хочешь, чтобы тебе отсосали, я не в настроении. У меня отношения, — серьёзно добавила она, прежде чем я успел взорваться.
Это длилось недолго.
— Дана, не надо кричать вслух! — разозлился я. — Что за хрень на самом деле? Я пытаюсь объяснить кое-что…
Дана подняла руку, чтобы остановить меня.
— Почему сейчас? Что тебя беспокоит? — спросила она, прищурив глаза. — Я не чувствовала, что ты так уж сожалеешь о моем брате или даже об уходе Филимона. Уродине, которую я не собираюсь комментировать. У неё большие сиськи, так что я понимаю.
— Мне было жаль твоего брата, и Филимон был мне ближе, чем ты можешь себе представить, — сказал я, поджимая губы. — Но я не забочусь одинаково обо всех, не так, как я забочусь о тех, кто был со мной с самого начала. Ты знаешь меня лучше, чем кто-либо другой, а я знаю тебя.
— О, брось, — сказала Дана. — Я всё это понимаю, но не притворяйся, что тебе когда-либо было насрать на то, что происходит со всеми нами.
— Я знаю об обезьяне, — невозмутимо произнёс я.
— Что? — спросила Дана, отступая назад, её лицо побледнело.
— Но я достаточно уважал тебя, чтобы ничего не говорить. Или Мариэль, которая может действовать, а может и не действовать по плану, которого ты не видишь.
— Какая повестка дня?
— Я не знаю, — ответил я. — Я действительно не знаю никого из этих людей. Что, если я скажу тебе, что есть человек, который может снять этот нож с твоего пояса, разговаривая с тобой через стол?
— Заклинание? — спросила Дана, и я пожал плечами. Я оглядел разгромленную комнату, которая когда-то была залом, вероятно, впечатляющей виллы. Я заметил часть статуи рядом со старинным камином, грубый декор, наполовину ушедший в асфальт, и направился в ту сторону.
— Ярослав? — окликнула меня Дана.
— Анариэль. Она сыграла со мной злую шутку, — сказал я и коснулся причудливого лица статуи. Серая поверхность была хрупкой, а выражение, вырезанное на ней, вызывало тревогу. — Чёрт возьми, — выдохнул я и отпрянул.
— Что?
— Это не статуя, — Боже мой. Я глубоко вздохнул и отступил назад. Посмотрел в лицо затравленной Даны и мягко коснулся её плеча. — Давай убираться отсюда красиво.
* * *
— Где Белек? — Хагал хмыкнул час спустя.
Тарх, сын Бабала, плотно сжал морщинистый рот и повернулся в своем украшенном костями седле, чтобы посмотреть на раскисшую дорогу, ведущую в верхний район. Виллы на ней обветшали, но все еще стоят. Конструкции в форме пирамид, половинок или перевернутых треугольников, одинаковые угловые крыши над экзотическими многоэтажными сооружениями.
— Я вижу, как он возвращается, — прошелестел Тарх.
— Почему они строят так далеко друг от друга? — спросил я, и Хагал посмотрел на меня, прежде чем ответить.
— Космос. Имперцы подобны хищникам, — сказал Повелитель Лошадей. — Степные львы правят большими участками земли. Драконы тоже такие.
— Да, я в это не верю, — ответил я. — Они общительны, это похоже на извращение, или… ах, я не знаю.
— Касты, — сказала Дана. — Разделение было, и оно росло веками. Наши старейшины все время говорили об этом. Мы жили ближе к ним, чем кто-либо другой. Кроме Тику. Они живут рядом с каждым портом, так что да.
Хм.
— Что за хрень? — нахмурился я, это слово показалось мне странно знакомым, как будто я слышал его раньше.
— Тику? Эх, морские создания, — ответила Дана, почесывая область вокруг своих маленьких ноздрей. — Немного застенчивая, но очень коварная.
— Любишь рыб?
— Нет, — серьезно ответила она. — Рыба не опасна.
Ах.
— Твой Кракен там, — напомнил я ей, и она один раз глубоко вздохнула, прежде чем объяснить.
— Кракен — это собака богов, — сказала она. — Тику — его дети. Не рыбы. Совсем другие. От них лучше держаться подальше.
Я даже не подозревал об их существовании и не имел ни малейшего желания встретиться с ними в ближайшее время.
— Белек возвращается, — сообщил Тарх, прерывая нашу беседу. Он перевел взгляд на возвращающегося Повелителя Лошадей и следующего за ним всадника. Мужчина был вдвое крупнее Белека.
По крайней мере.
Хорошо.
— Он приводит с собой компанию, — заметил Хагал, указывая на очевидное.
Я причмокнул губами и оттолкнулся коленями, чтобы заставить «Ветерка» двигаться. Я узнал Семена в толпе, но людей не хватало, и мое первоначальное облегчение сменилось беспокойством.
* * *
— Привет, красотка, — Семен приветствовал полуночницу широкой улыбкой.
— Привет, придурок. Никогда больше так не делай, — ответила Дана со злобной ухмылкой. — На мгновение я забеспокоилась.
— Почему? — спросил Семен, его лошадь протестующе заржала под ним.
— Почему ты так думаешь?
— Где Метис? — вмешался я, немного разозленный тем, что меня проигнорировали, но также обеспокоенный пропавшими людьми.
Семен пожал своими широкими плечами.
— Я видел, как они направлялись вверх по дороге, но не смог их найти.
— Когда это было? — спросил я.
— Вчера поздно вечером.
— Ты искал с тех пор? — спросил Хагал.
— Да. Мне это показалось странным.
— Заметили что-нибудь странное? — Хагал спросил Белека, и тот поморщился, что могло означать и то, и другое.
— Семен? — переспросил я.
— Во тьме есть свет, — ответил северянин. — Мне пришлось повернуть и вернуться утром.
Я поморщился. Оглядел нашу группу степняков. Хагал привел почти всех. Двадцать три всадника, плюс я и Дана.
— Мы возвращаемся туда, — решил я. — Кто-то должен остаться с лошадьми.
— Оставить лошадей? — нахмурился Тарх.
— Если мы слышим цокот копыт по плиткам, — ответил я,