Торгус медленно покачал головой, его губы растянулись в улыбке, напоминающей оскал старого волка.
— У тебя нет в моем городе вещей, землекоп. Всё, что ты считал своим — либо в твоих карманах, либо в банковской ячейке. Не так ли, Власиус?
Толстяк, до сих пор притворявшийся без сознания, застонал.
— Вставай, — резко бросил Рид, — слышу, как глазными яблоками вращаешь. Хватит комедию ломать.
Бургомистр, покорно поднявшись, опустился на стул, избегая встречаться взглядом с магом земли.
— Подтверди-ка ему, — продолжал глава рода Ворхельм, — дом, где он проживал — собственность городского управления?
— Д-да, господин, — пробормотал Власиус, его потные пальцы теребили край камзола. — Если маг оставил пост раньше оговорённого срока добровольно... то всё его имущество...
— Переходит городу, — закончил магистр молнии, разводя могучими руками в театральном жесте. — Таков закон. Видишь ли, землекоп, тебе остаётся только... исчезнуть. Пока моё терпение не лопнуло.
Каменикус сжал губы до белой полосы. Я видел, как в его глазах мелькают чёрные молнии ненависти.
— Мой отец этого так не оставит, — прошипел он. — А с тобой, Кайлос, мы ещё встретимся.
Я резко вскочил, преграждая ему путь.
— Слышь, так может сейчас вопрос решим, — мои слова звенели, как закаляемая сталь. — Давай дуэль один на один или зассал?
— Чего? Причём тут это? Я не хочу в уборную, — он так удивился, что на миг его лицо потеряло всю злобу, вместо этого на нём появилась растерянность.
— Я имел в виду, чего ждать-то? Я здесь перед тобой. Зачем откладывать на потом то, что можно сделать сейчас? Или в твоём роду все трусы, как и ты?
Теперь его лицо исказилось от ярости, но вдруг стало пустым, как выветренный камень.
— Дуэль будет. Но не сейчас.
— Трус, — хотел было плюнуть ему под ноги, но вовремя опомнился. — Томикус хоть сражался до конца. А ты? Жалкая тень своего рода.
Он развернулся и зашагал к выходу, его плащ взметнулся, как крылья коршуна. В спину ему летели мои последние слова:
— Учитель, надо обыскать его дом! Там могут быть ещё доказательства. Надо это сделать, пока он...
— Уже послал людей, — оборвал меня Торгус, его взгляд стал тяжёлым, как свинец. — И хватит воображать себя единственным умником в этом зале.
Он повернулся к бургомистру, и в его глазах вспыхнули настоящие молнии.
— Ну что, Власиус, — голос старика звучал мягко, но в этой мягкости таилась смертельная угроза, — что мне с тобой делать?
Бургомистр затрясся, как осиновый лист.
— Не виноват я, господин маг! — его голос сорвался на визгливую ноту. — Запугали! Заставили! Поймите и простите! Прошу вас.
Торгус медленно покачал головой, его пальцы вновь начали выстукивать древний ритм по мраморному столу. Кажется, кому-то придётся сменить работу.
Я смотрел в захлопнувшуюся дверь, за которой исчез Каменикус. Источник во мне тревожно пульсировал, предупреждая — эта история ещё не закончена. И следующая встреча будет куда опаснее.
Глава 14
Глава четырнадцатая.
Клятва.
После завтрака, оставив позади шум резиденции, готовящейся к вечернему празднеству, мы направились в порт. Я попросил взять с собой Скадиса — мальчишка буквально засиял, услышав это. Торгус, вопреки моим ожиданиям, не стал отказывать, а лишь оценивающе взглянул на меня, и в его взгляде мелькнуло нечто, похожее на одобрение.
По дороге я осторожно завёл разговор о Каменикусе. Учитель ответил не сразу, его лицо на мгновение стало непроницаемым, словно высеченным из камня.
— Сын старого знакомого, — наконец произнёс он, и в его голосе прозвучала усталость. — Попросил пристроить подальше от столицы. Слишком много... хлопот он создавал роду.
Я слушал, стараясь не перебивать.
Род Каменикуса действительно был могущественным — в тридцатке среди сильнейших в империи. Воевать с ними означало навлечь на себя бурю, которую Ворхельмы пока не готовы были пережить. Точнее, пережили бы, но император очень не любит войны внутри империи. Мне с ним ссориться не хочется. Он мой друг, — закончил учитель, хмыкнув.
— Зря отпустили, — пробормотал я, глядя на волны, бившиеся о причал. — Это ещё аукнется.
Торгус лишь усмехнулся, и в его глазах вспыхнули искры, которые обычно возникали перед нашим спаррингом или перед дегустацией нового блюда.
— Такова судьба магов, Кай. Не бывает вечного покоя. Всегда найдётся кто-то, кто захочет проверить твою силу. Он не первый и не последний на твоём пути. Будь настороже всегда, даже когда спишь. Мир покоряется сильным и умным. Поэтому, какой бы ты ни был сильный, продолжай тренироваться и учиться новому.
Что касается Власиуса, то учитель не проявил ни капли снисхождения. До вечера — таков был его срок, чтобы собрать вещи и покинуть город, передав полномочия заместителю.
Тот чуть ли не сапоги был готов расцеловать, но был послан с намёком: время тикает.
Лавка Пита была разгромлена стражами по приказу Торгуса, содержимое описано и вынесено на склады городской управы, а сам старик оказался в камере, ожидая суда. И суд этот, как я понимал, не собирался быть милосердным.
Джилиус встретил нас с подчёркнутой почтительностью. К моему удивлению, беседа прошла на удивление мирно — Торгус даже не пригрозил ему расправой, лишь холодно предупредил:
— Если услышу о новых поборах, умрёшь. И все, кто с тобой связан.
Он перечислил имена — те самые, что я добыл в своих расследованиях. Джилиус, сохраняя ледяное спокойствие, заверил, что отныне порт будет работать честно, а отчёты пойдут лично «господину Ворхельму», то есть ему. Они ещё часа три болтали, как лучше им развивать порт, я же пока искал капитана, что нас покатает.
Морская прогулка удалась на славу. Маги, решив все дела с новым начальником порта, надумали присоединиться к нашей вылазке в море.
Скадис, казалось, вот-вот взлетит от счастья. Он