Покачав головой, Никс отвернулась.
Крошечный брат, низко пролетев у нее над головой, устремился в расселину, словно призывая путников следовать за собой. Однако затем стала очевидна истинная цель летучей мыши: она сновала в воздухе, ловя жужжащих в воздухе болотных насекомых, которых не пускала дальше висящая над рекой водяная дымка.
Наконец новые звуки рожков заставили всех двинуться вперед.
Фрелль первым поднялся на замшелую ступень.
– Осторожнее! – предостерег он. – Мох скользкий. Один неверный шаг может означать смерть.
– Возможно, вот почему этот путь называется Тропой Павших, – угрюмо заметил Канте, следуя за алхимиком.
Жестом предложив Никс следовать первой, Джейс присоединился к ней.
– Согласно «Анналам забытых эпох» Плебиана, – строгим тоном промолвил он, – этот проход получил свое название задолго до того, как была записана наша история. Возможно, это название ему дали те, кто высек вот эти ступени. На самом деле никто не может сказать, откуда оно. Однако из тумана веков дошли сведения о том, какой опасной и коварной может быть эта тропа. Некоторые считают ее про`клятой. Другие верят, что здесь обитают призраки и злые демоны.
– Да уж, вид у этих ступеней такой, будто вот уже несколько столетий никто не ступал по ним, – согласился Канте. – Я не вижу, чтобы хоть где-нибудь цветки мха были примяты.
Когда они начали подниматься вверх, Никс заметила на изумрудно-зеленом фоне крошечные белые цветки, сверкающие жемчужинами росы от тумана. Она уловила в воздухе аромат масел.
– Сомневаюсь, что людей удерживали рассказы о привидениях и проклятиях, – сказал Фрелль. – В Приоблачье ведут еще два прохода – недалеко от Азантийи и на севере Тучноземья, гораздо более доступные и лучше подходящие для путешествий. А для того чтобы достичь этого прохода, заросшего, обветшалого от времени, необходимо пересечь болота. Вот почему я избрал именно этот полузабытый путь, чтобы добраться до Торжища.
При напоминании конечной цели пути Никс озвучила вопрос, не дававший ей покоя:
– Вы действительно полагаете, что рыцарь Грейлин си Мор встретит нас там?
«Человек, который может быть моим отцом…»
– Мы должны на это надеяться, – ответил алхимик. – Для того чтобы переправить тебя из Халендии куда-нибудь в безопасное место, нам нужен сильный союзник – которому мы сможем полностью доверять. Но даже если Грейлин не объявится, окутанные туманом леса Приоблачья сами по себе предоставят хоть какое-то убежище.
Никс мало что знала об этом лесистом высокогорье. Говорили, что там сохранились нетронутые древние чащи, дикие, непроходимые. Мало кто избирал эти суровые места своим домом – лишь немногочисленные бледнолицые кочевники, по слухам, такие же дикие, как леса. Даже Торжище представляло просто вырубленный участок леса, превращенный в торговый форпост.
По мере того как путники поднимались вверх, тропа становилась все более крутой. То и дело им приходилось опускаться на четвереньки, чтобы взобраться на очередную ступеньку. Телесное напряжение и сосредоточенность вскоре заставили их умолкнуть, в то время как рев водопадов, стиснутых высокими стенами ущелья, становился оглушительным. И все-таки он не мог заглушить раздававшиеся время от времени позади звуки рожков.
Вдруг шедший первым Фрелль остановился.
Хотя Никс не терпелось идти вперед, она облегченно вздохнула, нуждаясь в отдыхе. Оглянувшись, девушка увидела, что Джейс запыхался, его раскрасневшееся лицо стало мокрым от пота и брызг. Промокшая насквозь одежда прилипла к телу, словно он искупался в реке.
Стоявший перед Никс Канте выругался, и она посмотрела вперед.
Фрелль шагнул в сторону, открывая то, что его остановка была не милосердием, а предостережением. Прямо перед алхимиком участок ступеней давным-давно обвалился и рухнул в бурлящий поток. Остались лишь торчащие из стены замшелые обломки. Фрелль в отчаянии оглянулся на своих спутников.
– Я смогу забраться, – сказал Канте, пытаясь протиснуться мимо него.
– Это слишком опасно! – преградил ему дорогу рукой алхимик.
Принц указал на доносящиеся сзади приглушенные звуки рожков.
– Неужели это опаснее идущих за нами по пятам убийц-вирлианцев? – Отстранив руку Фрелля, он протиснулся вперед. – Я заберусь наверх и протяну веревку.
Сбросив с плеча мешок, Канте приготовил моток, который предусмотрительно забрал с волокуши. Вручив один конец веревки Фреллю, он подошел к обрушившемуся участку. Остановившись у края, принц почесал подбородок, обдумывая, как лучше преодолеть провал, просчитывая каждое свое движение.
* * *
«Что мне делать? О чем я думал?»
Столкнувшись лицом к лицу с задачей, Канте осознал всю нелепость своего бахвальства. Сердце его застряло в горле и бешено колотилось там, словно отчитывая за глупость. Мало того что на большом участке ступени обвалились – две отсутствовали полностью. Тропа стала похожа на беззубую ухмылку разбойника, насмехающегося над принцем за его опрометчивую браваду.
– Можно поискать другой путь, – шепнул принцу Фрелль.
Канте крепче схватил веревку. Он чувствовал на себе взгляды своих спутников и в первую очередь девушки, которая могла быть его сестрой. У него загорелось лицо. В прошлом Принц-в-чулане не знал, что такое стыд. Он прилюдно исторгал содержимое желудка в кабаках и просыпался в кровати, оскверненной собственными испражнениями, и тогда просто вытирал рот или задницу и шел дальше, не заботясь о том, что думали о нем окружающие. Однако во время этого путешествия у него в груди дало ростки что-то совершенно новое. Быть может, все дело было в том, что он вышел из тени своего брата, избавился от отцовских насмешек, а может быть, благородство его спутников разбудило в нем то, что присутствовало всегда, но до сей поры дремало.
Так или иначе, Канте не хотел отступаться от задуманного. И неважно, было дело в новообретенной гордости или злости на отца за попытку его убить: принц сделал шаг вперед. Прижимаясь спиной к скале, он переставил одну ногу на первую обломанную ступень и перенес свой вес на короткий каменный обрубок. Почувствовав уверенность, Канте сделал еще один шаг, затем еще. Медленно продвигаясь вперед, он достиг бреши из двух отсутствующих ступеней. Закрыв глаза, принц собрался с духом, понимая, что ему придется прыгать через этот провал до следующей ступени.
«Я смогу!»
Открыв глаза, Канте оглянулся на своих спутников. Те следили за ним, затаив дыхание. В голубых глазах девушки горела уверенность, которой не испытывал он сам. Она едва заметно кивнула.
Набравшись от нее мужества, принц сглотнул комок в горле и отвернулся. Оторвав одну ногу, он согнул другую и, резко распрямив ее, неуклюже прыгнул боком на обломок следующей ступени. Канте приземлился на нее одной ногой, ожидая, что она обломится, однако ступень каким-то чудом выдержала – чего нельзя было сказать про его равновесие.
Он качнулся, отрываясь от стены.
«Вот как мне суждено умереть…»
Но тут из тумана вынырнула черная тень, ударив его в грудь. Отскочив от него, летучая мышь снова устремилась вперед, лихорадочно молотя крыльями. То ли благодаря этому толчку, то ли из-за своего собственного изумления, но Канте дернулся обратно к стене, опуская на ступень вторую ногу.
Принц сделал на этом одиноком обломке три глубоких вдоха и выдоха, после чего быстро преодолел остаток обвалившегося участка до целых ступеней. Там он упал на колени, и его охватила судорожная дрожь.
«Ну вот, строил из себя храбреца, а сам…»
Однако никто над ним не засмеялся. Наконец Канте уселся на земле, огляделся по сторонам и нашел маленькое скрюченное деревце, укоренившееся в трещине в скале. Убедившись в том, что оно держится прочно, принц намотал веревку на узловатый ствол. Натянув веревку, Фрелль поступил так же со своим концом, привязав его к торчащему выступу скалы.
После того как импровизированные перила были готовы, Никс быстро преодолела обвалившийся участок, так уверенно, что, казалось, ей даже не нужно